– Наташа? – спросил из трубки незнакомый голос.

– Да, слушаю.

– Наташа, я вам по поручению Алексея звоню. У нее мгновенно пересохло во рту, ворсинки впились в щеку хищными когтями. Вот оно – предчувствие!

– Вы меня слушаете? – спросил голос из страшного далека.

– Да, – прошептала она. – Что случилось? Случилось… случилось… СЛУЧИЛОСЬ!

– Меня зовут Геннадий. Возможно, Алексей вам рассказывал. Мы вместе когда то…

– Я поняла. Вы вместе… сидели. Что с Лешкой?

– Все в порядке. Вы не волнуйтесь. Но нам нужно принять некоторые предварительные меры…

– Господи, да что с ним? – Наталья почти кричала.

– Наташа, я сейчас к вам поднимусь. Я внизу, у подъезда… Вы мне доверяете?

Она колебалась. Даже на расстоянии Финт ощутил, что она колеблется. Необходимо чуть чуть дожать бабенку:

– Я пришел по просьбе Алексея. Мы друзья, и он просил помочь.

– Я… сейчас позвоню Лешке.

– Бесполезно, – быстро сказал Генка. – На работе его нет.

– А где он?

Невидимый Генка вздохнул и произнес:

– Я иду к вам, я уже поднимаюсь по лестнице. В трубке раздались гудки. Наталья медленно опустила ее на аппарат и уткнулась лицом в колючий Птицын шарф.

Через двадцать секунд прямо над головой мелодично запел гонг. Она вздрогнула и продолжала стоять неподвижно. Тишина… секунда… две… три… Гонг зазвучал снова.

* * *

Дуче появился с опозданием почти на двадцать минут. Леха уже надеялся, что он не приедет. Слабенькая была надежда, но все же была. В 10:50 ее не стало: на улице напротив мастерской остановился «форд скорпио». В грязноватое окно Леха видел, как вылез из машины Семен Ефимыч. Он остановился, закуривая, потом нырнул обратно и нажал на клаксон.

«Ничего, Сема, подождешь… Я тебя ждал. Я тебе ничего не должен… свое отработал. Подождешь!»

Дуче дважды прошелся за окном туда сюда. Покуривал, поглядывал по сторонам. Да, пацан все таки Птица. Характер показывает. И не знает, кто настоящий хозяин положения. И у кого козыри покруче… Можно было бы и подождать его, потешить… Да времени нет. Хер с тобой, извинюсь. А потом… потом сам все поймешь.

Дуче отшвырнул окурок и вошел в мастерскую. После яркого солнечного света показалось темновато. Висела на подъемнике потрепанная «бээмвуха», густо пахло бензином и маслом. Птица в комбезе синего цвета разбирал какой то агрегат на верстаке. Стараясь не испачкаться, не зацепиться за стеллажи с металлическим хламом, Дуче подошел сзади. Кашлянул, и Леха обернулся.

– Здорово, Птица. – сказал Семен дружелюбно. – Извини, брат, опоздал.

Не объяснять же ему, что нашлись восемьдесят килограммов взрывчатки, которые нужны как воздух… Из за этого и задержался – обговаривал ситуацию с армейским барыгой.

– Здорово, – ответил Лешка и не заметил протянутой руки. – Что надо? Тачка барахлит? Поможем.

– Не… тачка в порядке. Нужно поговорить.

– Ну, слушаю.

– Давай выйдем на воздух. Тяжело мне, старику, тут… Дышать нечем… душит. Астма…

Птица молча вытер руки ветошью и пошел первым. На улице он вытащил из кармана сигареты, закурил.

– Ну, что?

– Пойдем, Леха, в тачке потолкуем. Мне и стоять тяжело.

На заднем сиденье «форда» сидел какой то мужик. Он показался смутно знакомым. Птица сел впереди. Мужик пробормотал какое то приветствие. Птица буркнул:

– Здорово.

– Здорово здорово, – нервно отозвался мужик с заднего сиденья.