|
Была такая международная организация, объединявшая в разных странах тех, кто хотел строить светлое коммунистическое будущее. Супругам Кроуль не удалось ничего построить - в начале сороковых годов они оказались в лагере. Их сына Германа, отца Агаты, почему-то не тронули. Когда грянула перестройка, Герман, еще вполне бойкий мужчина, отыскал в городе Киль родственников и, прихватив Агату, отбыл на историческую родину. Мы с Агаткой переписываемся. Она, когда приезжает в Москву, останавливается у нас. - Агата в Москве проездом, - вещала Зайка, поглаживая Юню. - У нее были билеты на самолет, который через пару часов улетел в Новосибирск. Она только завезла к нам мопсиху и умчалась. - Ничего не понимаю, объясни толком. - О, господи, - обозлилась Ольга, - повторяю еще раз, специально для самых тупых. Агата летит в Новосибирск. - Зачем? - Так в академгородке какой-то семинар по новой методике преподавания. - Ну? - Что, ну? Прямого рейса нет, Агата летела с пересадкой в Москве, понятно? - Это да, но при чем тут мопс? - Ей было не с кем оставить Юню в Германии, пришлось взять с собой. Но бедной собаке стало так плохо в самолете, что Агата не решилась тащить несчастную в Новосибирск, вот и приволокла к нам. Теперь ясно. Мопсиху подсунули нам на передержку. Агата правильно рассудила: собакой больше, собакой меньше, в нашем случае роли не играет. - Надолго она к нам? - поинтересовалась я, поглаживая дрожавшую Юнону. - На две недели, - ответила Одьга. - Забилась в темный угол и трясется, даже есть не захотела. Я потрогала плотно набитое пузо мопсихи. - Ничего, вон какая жирненькая, ей не повредит денек-другой на диете посидеть. - Муся, - завопила, влетая в холл, Маня, - тебя к телефону! Я взяла трубку. Дребезжащий старческий голосок проговорил: - Вы Дарья Васильева? - Да. - Та самая, что украла яйцо Фаберже у Рыкова? Не желая продолжать разговор, я нажала на красную кнопочку. Ну вот, начинается. Теперь мне станут звонить всякие идиоты. Но телефон затрезвонил вновь. На этот раз трубку схватила Зайка. - Меня нет, - трагическим шепотом просвистела я. Ольга кивнула и спросила: - Вам кого? Ага, сейчас. На! - и сунула мне трубку. - Просила же не звать! - возмутилась я. - Кого? Меня? Ничего не слышала, - отрезала Ольга. Пришлось покориться. - Простите, Дарья, - задребезжал в трубке старческий голос, - понимаю всю глупость моего звонка, но вы не можете взглянуть на это яйцо? - Зачем? - обозлилась я. - Там на самом верху есть узор из зеленых камешков, их всего двенадцать. Так вот, одиннадцать - цвета травы, а один - синий. Это маменька камешек потеряла, а папенька вставил другой, но не угадал, а может, не достал нужного изумруда. Я быстро поднялась к себе в спальню, захлопнула плотно дверь и сердито спросила: - Какого черта идиотничаете? Кто дал вам мой телефон? - В газете "Улет" подсказали. - Вот оно что, - разозлилась я, - больше не смейте мне звонить! - Душенька, я очень старая, мне девяносто два года, - пробурчала бабка, - уж извините, коли побеспокоила. - Хорошо, хорошо, только больше не звоните. - Ну скажите, сделайте милость... - Что? - Вы брали яичко? - НЕТ!!! - заорала я так, что задрожали стекла. - НЕТ!!! - Ах, какая жалость, - заплакала старуха, - так надеялась, что оно у вас. |
