|
Она никогда не надеялась узнать его так близко и никогда не думала, что он захочет узнать ее. Она или безоглядно влюбится, или будет ужасно страдать. Скорее, и то и другое. – Езжай помедленнее. Вон оно. – Барри показал. Меган послушно замедлила ход, когда они проезжали темное здание, в котором располагался местный офис конгрессмена. Сидеть в засаде не относилось к списку ее любимых дел, но теперь, когда с ней Барри… Они припарковали ее машину на противоположной стороне улицы на расстоянии квартала от офиса конгрессмена. Он располагался в северной части Далласа, возле Ричардсона, на зеленом бульваре. Меган пришло в голову, что они смогут использовать буйную растительность в свою пользу, когда придет время прятаться. К несчастью, на углу была ярко освещенная газозаправочная станция, поэтому подобраться незамеченными к росшим вокруг здания кустам будет трудновато. Но она побеспокоится об этом позже. – Ну, так что там у тебя? Барри открыл свой компьютер, и Меган подавила вздох. Она-то надеялась на кое-что другое. Но, может, сейчас неподходящий момент? Барри старался не встречаться с ней глазами и тщательно избегал любого физического контакта. Что с ним случилось? Он явно держится на расстоянии. Избегает ее? Наверное, если б на ней были не эта серая кофта и джинсы, все было бы иначе… – Итак, что интересного мне предстоит увидеть в компьютере? – проворчала она. Барри развернул экран. – Из архивов «Даллас Пресс» – только для сотрудников. Смотри, сестра конгрессмена Гэллоуэя. Меган воззрилась на довольно крупную женщину, выходящую из городского дома с желез-ным забором. Она выгуливала маленькую собачку. Меган не знала, какой породы. – Ты же сказал, что у него нет сестры. – Я так думаю, но нам было сказано, что это его сестра. Я вижу семейное сходство, а ты? – К несчастью для нее, да. Где это было снято? – В Джорджтауне, перед его городским домом. Когда в прошлом году у меня стал прокле-вываться на него кое-какой материал, газета послала меня с фотографом в Вашингтон. Меган не понимала. – Хорошо, но тогда кто же эта женщина на самом деле? Барри показал ей еще одну фотографию. Потом еще и еще. На последней ветерок приподнял подол платья из набивного ситца, наглухо застегнутого спереди на пуговицы. – Если б у меня были такие икры и коленки, я б застрелилась, – заметила Меган. С загадочной улыбкой Барри прислонился к дверце машины. – У меня примерно такие же икры и коленки. – Да, но ты же мужчи… – Она ахнула, когда ее осенило. – Нет! – Я думаю, да. – Ты думаешь, что это сам Гэллоуэй? Не может быть! – Все сходится. Во-первых, конгрессмен и его сестра никогда не появлялись вместе, у нее никогда не брали интервью, на нее никогда не ссылались, и она не присутствовала ни на одном его вступлении в должность. Она не упоминается в его официальной биографии. – Тогда зачем бы ему рисковать, упоминая о ней, если ее не существует? – Меган никак не могла поверить в то, что конгрессмен Гэллоуэи переодевается женщиной. – Он запаниковал. – А как насчет Вашингтона? – Может, он и там ударился в панику и потерял осторожность, кто знает? Но вот что я ду-маю. Он в комитете Внутренних вооруженных сил, и в понедельник состоится важное голосование. Большинство тех, кто переодевается в противоположный пол, находят, что это снижает стресс и придает им уверенности. Помнишь, каким раздраженным был Гэллоуэи? Предполагаю, что на этот уикэнд он планировал поехать куда-нибудь отдохнуть, а теперь боится. И знаешь, что еще? Думаю, его за это еще и шантажируют. – То же самое ты думал и в прошлом году? – То же думаю и сейчас. – Подобные твои мысли довели нас в прошлый раз до всевозможных бед. |
