– Мы не должны рассчитывать на то, что он не может ошибаться, – тихо заметила Джули. – Она обратилась к Росторну. – Надо выехать обратно на дорогу и попытаться еще раз.

– Не знаю, удастся ли нам это, – сказал Росторн. – Дорога так загружена, что мы просто не сможем вклиниться в поток. Никто из‑за нас не будет останавливаться. – Он посмотрел на карьер. – Надо перебраться на другую его сторону.

Миссис Вормингтон хмыкнула.

– Я и не подумаю лезть по этому косорогу. Я остаюсь здесь.

Росторн расхохотался.

– Да нам вовсе и не нужно никуда лезть. Карьер мы просто обойдем. Вон там я вижу более пологое место. – Он пожевал черствый бутерброд. – Уайетт говорил, что надо оказаться на северном склоне хребта. Вот мы это и сделаем.

Эвменидес спросил:

– Мы оставим машину?

– Придется. Возьмем все, что нам нужно, и остановимся вон за теми домиками. Если нам повезет, нас никто не увидит.

Они закончили свою короткую трапезу и начали собираться. Джули взглянула на скисшую миссис Вормингтон и сказала, стараясь быть ироничной:

– Эй, нам ведь не надо мыть посуду.

Но миссис Вормингтон не реагировала. Она сидела в тени с широко открытым ртом, и Джули не без злорадства подумала, что прогулка пойдет ей на пользу, во всяком случае для сбрасывания лишнего веса можно не прибегать к диете.

Росторн повел машину обратно по проселку и нашел укромное место.

– Давайте разгрузимся здесь. Здесь нас никто не увидит. А то не дай Бог, какие‑нибудь молодчики, вроде тех, засекут нас. – Он взглянул вверх, на вершину холма. – Нам не так далеко идти, по‑моему, этот хребет не больше, чем двести метров высотой.

Он опять заехал в карьер и оставил в нем машину.

– Что ж, надо так надо, – сказала миссис Вормингтон, – хотя я лично думаю, все это какая‑то ерунда. – Она повернулась к Эвменидесу. – А вы что стоите. Берите что‑нибудь.

Джули насмешливо взглянула на миссис Вормингтон.

– Вам тоже придется кое‑что нести.

Та посмотрела на заросший кустарником склон и с сомнением покачала головой.

– Я не смогу. У меня больное сердце, знаете ли.

Джули подумала, что сердце у миссис Вормингтон столь же здоровое, как у быка, и столь же бесчувственное.

– Одеяла не тяжелые, – сказала она. – Вы можете взять часть из них. – Она бросила миссис Вормингтон стопку одеял. Та, не ожидая этого, выпустила из рук сумочку. Она тяжело упала в пыль, и они обе бросились поднимать ее. Первой успела Джули.

– Что это у вас там? – спросила она, ощущая необычную тяжесть.

Миссис Вормингтон вырвала сумочку из рук Джули и уронила одеяла.

– Это мои брильянты, дорогая. Вы что думаете, я оставлю их?

Джули показала на одеяла.

– Вот что может спасти вас, а не брильянты. – Она строго смотрела на миссис Вормингтон. – Вы бы лучше делали что‑нибудь, а не раздавали направо и налево приказы. От вас до сих пор не было никакого проку, вы просто балласт.

– Ладно, – сказала миссис Вормингтон, несколько встревоженная выражением лица Джули. – Не придирайтесь. У вас мужской характер, моя дорогая. Не удивительно, что вы до сих пор не нашли себе мужа.

Джули пропустила ее тираду мимо ушей и взялась за ящик с бутылками. Таща его вверх по склону, она с улыбкой подумала о том, что несколько дней назад эта пикировка задела бы ее, но не сейчас. Когда‑то она пришла к выводу, что, может быть, слишком самостоятельна, в то время как мужчинам больше нравится тип женщин, которые вешаются им на шею.