– Значит, Лариса все таки дочь не Олега Владимировича? – Тихо спросила я, понимая, что Кирилл расскажет мне дальше.

– Думаю, нет. – Пожал плечами он. – Иначе чего бы ей так беситься? Она лихорадочно начала искать выход, ну и обратилась ко мне. Я на свою беду и подсказал ей этот в принципе беспроигрышный вариант… Ты действительно создавала железное алиби Катерине. Только не для мужа, и не с любовником… Я все отлично придумал, правда? Ее никто не сможет заподозрить в убийстве мужа, она ведь во Франции и «прилетит назад» только тогда, когда все будет сделано. Люди могут сколько угодно шушукаться за ее спиной, но против документальных свидетельств ее перелетов туда и обратно, и «ее» постоянного проживания на вилле в Нормандии , как не крути, не поспоришь. Факт есть факт. У нас есть фото, есть свидетельства барменов, продавцов, заправщиков… Нас даже местный полицейский посещал и проверял документы, помнишь? А вчера, когда все и произошло, «Катя», естественно в твоем лице, но кто об этом узнает, вообще спокойно пила чай с нашей престарелой балериной… Так что все в порядке…

– Значит, все, что было здесь, в Нормандии… – медленно с трудом переваривая услышанное, – все это было всего лишь фарсом? Спектаклем, режиссером которого был ты, именно ты, которому я так слепо доверяла… И все эти отношения, и прогулки… они были только для того, чтобы создать Кате как можно более твердое алиби…

– Да в том то все и дело, Эгле! Как ты не понимаешь? – Кирилл опустился на пол и обнял мои колени. – Все было просто и легко до тех пор, пока я не влюбился в тебя, моя маленькая букашка. Как только я увидел тебя там на сцене, я ведь уже тогда, сразу понял что пропал… А здесь во Франции под этим ярким небом , на берегу прекрасного моря, я просто напросто растворился в тебе, дорогая… Ты пойми, Эгле, теперь меня нет… Нет Кирилла Эдуардовича Каширина… Он стал рядом с тобой совсем другим, теперь мы одно целое, и я уже никогда не смогу существовать без тебя… – Он поднял лицо, и я смогла заглянуть ему в глаза, они показались мне искренними.

– Значит уже тогда, когда ты так настойчиво предлагал мне заменить на время Катю, и потом в самолете и здесь на вилле… Ты что же все это время знал, что в конце нужно будет избавиться от свидетеля?… То есть убить меня… – Я с трудом выдавила из себя последние слова, острый шершавый комок в горле мешал мне говорить. – Как ты мог жить с этим, Кирилл? Смеяться, загорать, заниматься любовью со своей будущей жертвой, наконец?

– Да не было речи ни о каком устранении. – С отчаянием выкрикнул Кир и, вскочив на ноги, нервно забегал вдоль кромки бассейна. – Все было задумано именно так, как я тебе рассказал. Разве ты слышала из моих уст что то об устранении свидетелей? Я сам обомлел, когда Катерина утром по телефону заявила, что ты будешь не опасна только мертвой. Я пол часа уговаривал ее забыть об этой нелепой мысли, тогда он сказала, что сделает все сама, без моей помощи…Само собой я на нее наорал, пригрозил… Но, боюсь, на нее мои слова не подействовали. Она уже почувствовала запах крови и поняла, что убивать то в принципе легко, главное, не попасться, а для этого нужно убирать свидетелей…

– Но тогда она ведь и тебя может потом уничтожить… – Тихо сказала я, все еще сжимая побелевшими пальцами шляпку.

– Вряд ли… хотя кто знает как все повернется … Но в любом случае тебе ехать туда нельзя ни в коем случае.