Все, чего я хочу, это забрать его. Добраться туда вашим поездом, а обратно – на ближайшем.

– Вы же слышали, Натан, что сказал полковник, – О'Брайен смущенно повернулся к полковнику. – Как вы думаете, сэр, мы не могли бы отослать этого преступника из форта Гумбольдт в Риз‑Сити под вооруженной охраной?

– Это можно, – без колебаний ответил Клэрмонт.

Пирс холодно взглянул на него и процедил сквозь зубы:

– Вы, кажется, говорили, что это не армейское дело?

– Конечно? Но вам я пойду навстречу. Либо так, либо вообще никак, шериф, – он вынул из кармана часы и с раздражением уставился на них. – А что с этими проклятыми лошадьми? Их уже накормили и напоили? О, боже ты мой, если в сегодняшней армии что‑то нужно сделать, то это приходится делать самому. – Он оттолкнул стул и поднялся. – Извините, губернатор, но через полчаса мы отправляемся. Я скоро вернусь.

Полковник вышел.

– Что ж, хоть он и не платит – это делает американский налогоплательщик! А распоряжается всем все равно он. Через полчаса? – Пирс взял О'Брайена под руку и они вновь направились к стойке. – У нас слишком мало времени, чтобы восполнить десятилетнюю разлуку.

– Минутку, джентльмены! – бросил им вдогонку губернатор Фэрчайлд. Он вытащил из портфеля запечатанный пакет. – Вы кое‑что забыли, майор!

– Ах да, конечно! – О'Брайен взял конверт и протянул его Пирсу. Шериф из Огдена просил передать это вам.

Пирс кивнул в знак благодарности и оба пошли к стойке. По пути О'Брайен небрежно окинул взглядом зал и его веселые ирландские глазки ни упустили ни одной детали. За последние пять минут ничего не изменилось, никто не шевельнулся. Казалось, завсегдатаи у стойки и за столом замерли навечно, превратившись в восковые фигуры. Именно в этот момент входная дверь открылась и впустила пять человек, направившихся к отдаленному столику. Они уселись и кто‑то сразу вытащил колоду карт. Никто из них не проронил ни слова.

– Ну и шустрые граждане водятся у вас в Риз‑Сити! – заметил О'Брайен.

– Все шустрые граждане, а в их число я включаю и несколько человек, которым пришлось помогать сесть в седло, отбыли несколько месяцев назад, когда в Комсток Лоуд открыли ту богатую золотоносную жилу. Здесь остались старики и, видит бог – их тоже мало. Здесь мало кто доживает до старости, поскольку люди эти неустойчивые – бродяги да пьяницы. Не подумайте, что я жалуюсь, но в Риз‑Сити шериф, обеспечивающий спокойствие, нужен так же, как на кладбище. – Он вздохнул, взял у бармена нож, вскрыл пакет и вынул из него пачку плохо иллюстрированных объявлений «Разыскивается...» и разгладил их на потрескавшемся зеленом линолеуме, покрывавшем стойку.

– Кажется, особого энтузиазма вы не испытываете, – сказал шерифу О'Брайен.

– Вообще никакого. Большинство преступников успевает прожить в Мексике уже полгода, пока эти фотографии появятся. Кроме того, их очень часто путают и печатают совсем не тех людей.

* * *

Здание железнодорожной станции в Риз‑Сити находилось в таком же плачевном состоянии, как и салун «Имперского отеля». Позолоченные буквы названия станции «РИЗ‑СИТИ» так облупились и облиняли от непогоды, что стали почти неразличимы. Начальник станции, единственный в Риз‑Сити служащий железнодорожной компании Юнион Пасифик, неизменно находился в задней комнате «Имперского отеля» и упорно поглощал виски, словно оно ему не стоило ни цента. Фактически так оно и было: между владельцем отеля и начальником станции существовало молчаливое дружеское согласие. Хотя все поставки спиртного осуществлялись по железной дороге из Огдена, отель уже три года не получал ни одного счета за оплату этих перевозок.