– Французский пароход,  – торопливо заканчивал он, – грузоподъемностью три тысячи тонн налетел на скалы у берегов Панмарша, дрейфовал до Торша и там пошел ко дну. Экипаж погиб.

Закончив, Жосс взял ящик и заставил себя с безразличным видом дойти с ним до магазина Дамаса, который как раз открывал металлические жалюзи. Они пожали друг другу руки. Рука у Дамаса была ледяная. В такую погоду опять в жилете. Доиграется, схватит простуду!

– Декамбре ждет тебя сегодня в восемь вечера в «Викинге», – сказал Дамас, расставляя кофейные чашки.

– А сам он не мог сказать?

– У него целый день разные встречи.

– Может, и так, только я у него не на службе. Нечего этому аристократу тут командовать.

– Почему ты его аристократом называешь? – удивился Дамас.

– Очнись, Дамас! Разве Декамбре не корчит из себя аристократа?

– Не знаю. Никогда об этом не думал. У него ведь нет ни гроша.

– Бывают же обнищавшие аристократы. По мне, так такие аристократы самые лучшие.

– Да? – отозвался Дамас. – Я не знал.

Он налил горячего кофе, казалось, не замечая огорченную мину бретонца.

– И когда ты уже свитер наденешь? – раздраженно спросил Жосс. – Сегодня или завтра? Тебе сестру не жалко, она вся испереживалась из‑за тебя?

– Скоро надену, Жосс, скоро.

– Только не обижайся, но почему ты никогда голову не моешь?

Дамас удивленно взглянул на него и откинул свои длинные темные волосы, волнами лежащие на плечах.

– Моя мать говорила, что волосы мужчины – это его достоинство, – пояснил Жосс. – А ты своими, видно, не очень‑то гордишься.

– Разве они грязные? – удивился молодой человек.

– Есть немного. Только не обижайся. Это для твоей же пользы, Дамас. Волосы у тебя красивые, вот и надо следить за ними. Разве сестра тебе никогда этого не говорила?

– Говорила, просто я забыл.

Дамас взял кончик волос и стал их разглядывать.

– Твоя правда, Жосс, прям сейчас пойду и помоюсь. Посторожишь тут? А то Мари‑Бель раньше десяти не придет.

Дамас убежал, и Жосс видел, как он промчался по площади в сторону аптеки. Он вздохнул. Бедный Дамас. Добрейший парень, а башка варит плохо. Последнюю рубаху даст с себя снять. Аристократ совсем не такой, у этого мозги на месте, зато вместо сердца камень. Несправедливо все‑таки устроена жизнь.

В четверть девятого вечера раздался громовой удар гонга Бертена. Дни становились все короче, на площади уже стемнело, голуби спали. Жосс вразвалку дошел до «Викинга». За столиком в глубине он увидел Декамбре, тот был в галстуке, темном костюме и белой рубашке с потертым воротничком. Перед ним на столе стояли два кувшина с красным вином. Он один из всех присутствующих читал. У него был целый день, чтобы подготовить свою речь, и Жосс ожидал чего‑нибудь заумного. Но Ле Гернов так просто с толку не собьешь. Плавали, знаем!

Не здороваясь, Жосс грузно опустился на стул, а Декамбре наполнил два стакана.

– Спасибо, что пришли, Ле Герн, мне бы не хотелось откладывать это до завтра.

Жосс только кивнул в ответ и сделал большой глоток.

– Они у вас с собой? – спросил Декамбре.

– Что?

– Загадочные записки, которые пришли сегодня.

– Я с собой всего не таскаю. Они у Дамаса.

– Вы помните, о чем в них говорится?

Жосс задумчиво почесал щеку.

– Опять этот тип, который про свою жизнь рассказывает, без начала и конца, как обычно, – сказал он.