– Да, – ответил Джош, не понимая, что ее так разозлило.

– Знаешь, Джош, – продолжила Оливия, бросая на стол вилку. – Иногда ты так выводишь меня из себя, что хочется кричать. Тебе была нужна моя помощь, ты предложил мне остаться, и я осталась. Ты говорил, что боишься серьезных отношений и не хочешь торопиться, и я подстроилась под тебя, но ты опять недоволен. Чего ты от меня хочешь, Джош?

Она задала вопрос, но не стала дожидаться ответа, встала из-за стола и выбежала из кухни. Ошеломленный, Джош секунд двадцать просидел на месте, прежде чем помчался за ней. Оливия не только поднялась к себе в спальню, но и заперла дверь. Он тихонько постучал.

– Оливия? Лив?

– Уходи, Джош.

– Нет, я не уйду, пока мы не поговорим. Открой.

– Нет.

– Пожалуйста.

Она так тяжело вздохнула, что он услышал даже через дверь.

– Ладно.

Оливия отперла дверь, и он вошел в ее спальню.

– Я хочу рассказать тебе одну ужасную историю, и после этого ты сама решишь, стоит ли тебе возвращаться на работу в понедельник.

– Хорошо, – осторожно ответила она.

– Во-первых, – начал он, пройдя вглубь комнаты, – я настоящий болван, когда дело касается отношений с женщинами. Именно поэтому все мои романы были столь непродолжительны. И именно поэтому я сам выбираю себе партнерш и избегаю серьезных обязательств по отношению к ним.

Оливия уставилась на него.

– Ты сомневаешься в успехе наших отношений, потому что не выбрал меня сам или потому что боишься обязательств?

– Здесь дело в другом. Видишь ли, рядом с тобой я теряю над собой контроль…

– Я тебя не понимаю.

– Ты мне очень нравишься…

Она посмотрела на него так, словно он сошел с ума, и Джош не винил ее за это.

– И, по-твоему, это недостаток?

– Да. Ты так сильно мне нравишься, что мне будет очень больно, когда ты уедешь.

– И поэтому ты меня обижаешь и сбиваешь с толку? Это своего рода проверка? А может, мне уехать прямо сейчас, чтобы тебе было не так больно?

– Дело не в этом, Оливия. Неужели тебе никогда не разбивали сердце? – спросил он, садясь рядом с ней на кровать.

Она пожала плечами, и он повернул ее лицом к себе.

– Разбивали?

– Да, – призналась девушка.

– И тебе было больно?

– Я не ела три недели.

– Когда я потерял свою последнюю настоящую любовь, я думал, что сойду с ума. – Джош тяжело вздохнул. – Никогда никому не рассказывал эту историю, но, думаю, ты должна ее услышать, чтобы понять, что я чувствовал. – Он улыбнулся, потому что на него неожиданно нахлынули приятные воспоминания. – В первый раз я по-настоящему влюбился в университете. У нас с Лу-Энн все было замечательно. Я был уверен, что мы поженимся. Но после окончания университета Лу-Энн сказала, что мечтает о другой жизни, и мы расстались.

– Она причинила тебе боль?

– Да. Мало того, она ясно дала мне понять, что я плохо разбираюсь в людях, раз не заметил, что наши чувства друг к другу были не равные.

– Джош, нужно относиться к своим ошибкам философски, ведь они тебя чему-то научили.

– Да. – Это было правдой.

Отношения с Лу-Энн многому его научили, и, будь Джош умнее, он бы помнил этот урок.

– А как насчет другой девушки?

– Она… умерла.

Оливия часто заморгала.

– Как?!

– У нее было воспаление легких, но Кэсси думала, что это грипп.