Они вместе стояли в небольшой очереди у прилавка и смотрели на площадку сквозь большое, занимавшее почти всю стену окно.

— Эти-то? Иностранцы? — слегка удивилась Александра. — С чего ты взял? Скорее всего, они просто в Мурманск…

— У них на боку машины написано: «Умба-трэвел». Карту помнишь?

— Да, это рядом. Но что им там?

— Не знаю. Ты говоришь по-заграничному?

— В основном по-английски…

— Свободно небось?

— Ну да.

— Молодец, с английским, по-моему, нигде в мире не пропадёшь. Я вот всё хочу подучить, но как-то некогда… Вот к этим хотел было подойти, любопытно же, и, прикинь, не решился. Пык-мык, твоя-моя… престиж России…

Барон смущённо хмыкнул.

— Спросить проще всего у гида, — сказала Александра. — Он наверняка говорит по-русски.

— Гид — это не так интересно, — заметил Барон. — Вот бы так запросто подойти к иностранцу… или иностранке… Леди, какой шарм…

— Там, по-моему, одни джентльмены.

— А вот и не угадала! — Барон придвинулся к прилавку, не глядя, выложил деньги и, не прерывая разговора с Александрой, пальцем указал продавщице на пачку сигарет.

— Сколько пачек? — спросила хорошенькая продавщица, явно обиженная таким откровенным невниманием.

— Два блока. Смотри, вон та, справа, точно женщина… А тебе сколько взять? «Беломор», как всегда?

— Не суетись. Сама возьму. — Александра достала кошелёк и жестом, до комичности точно повторяющим жест Барона, указала на белые пачки с картой знаменитого канала. — Один блок… Вот эта вот, в куртке и в ботинках до колена? Женщина?! Ты уверен, Барон?

— Безусловно! Я проходил мимо и имел возможность разглядеть.

— Тогда это скандинавы. Или, в крайнем случае, немцы.

— Сейчас узнаем.

Они сгребли с прилавка сигареты и папиросы, взяли сдачу, скинули всё в один мешок и вышли из магазинчика, провожаемые неодобрительным взглядом девушки-продавщицы.

— Не бери в голову, малышка! — сказал ей стоявший в очереди огромный дальнобойщик, способный, кажется, приподнять свою фуру за колесо. — Хамы — они везде встречаются. Даже на дороге.

— Да они как бы и не хамили… — покраснела девушка.

— Так — ещё обиднее! — утвердил разговорчивый дальнобойщик. — Как будто тебя и вовсе на свете нету. У нас в школе училка такая была. По математике. Кто в формулах рубит, с теми — «пусю, мусю, приходите в кружок…», а у кого башка на это дело дубовая, тех в упор не видела. И не кричит вроде, только лучше бы накричала. Маленький был, чуть не плакал на переменках… — Верзила улыбнулся, предлагая всей очереди представить его плачущим. — А как подрос, пакости всякие… Да и хрен с ними обоими, пусть провалятся! А дай-ка мне, малышка, вон ту баклажку побольше из холодильника и ещё пивка на вечер…

Предполагаемый гид вместе с водителем продолжал увлечённо пинать колесо «Мерседеса». К ним успел ненавязчиво присоединиться третий — потасканного вида мужичок, по-видимому житель Апатитов. Он явно давал советы, шофёр возражал, а гид поворачивал плосковатое лицо от одного к другому.

Барон с Александрой подошли поближе, остановились.

Двое рослых и крепких молодых людей медленно прогуливались по площадке.