Я решила не продолжать пустопорожний разговор, пошла в кабинет и вновь села за стол.

Через пару часов за спиной снова раздался шепоток:

– Вилка, извините.

Я резко повернулась к двери.

– Перестаньте мне мешать!

– И в мыслях не было вас отвлекать, – захныкала домработница. – Там полиция пришла.

– Зачем? – изумилась я.

Светлана закрыла лицо руками.

– Ой, страшно‑то как! Соседка Ирина Петровна ведь померла.

Я вскочила и побежала в гостиную.

Высокий темноволосый мужчина, сидевший на диване, встал, одернул бежевый пуловер с темным орнаментом, вынул из кармана удостоверение, мельком продемонстрировал его мне и, протянув руку, представился:

– Федор Леонов.

– Виола Тараканова, – назвалась я, заметив у него родинку посередине ладони. – Что случилось? Садитесь, пожалуйста.

– Нам сообщили, что вы вызывали «Скорую помощь»… – начал Федор.

– Да, – кивнула я, – по просьбе Ларисы, дамы, которая живет в соседнем доме. Она сказала, что Ирине Петровне плохо, и попросила пригласить врача. Но в клинику обращалась не я, а домработница.

– Я вежливо говорила! – закричала из кухни Светлана. – Если они жалуются, что я им нахамила, то врут!

Леонов улыбнулся, я развела руками. Затем пояснила:

– При разговоре присутствовала Лариса, беседа с диспетчером была краткой, автомобиль прибыл быстро. А что случилось?

– Владыкина скоропостижно скончалась, – пояснил Федор. – Вы давно дружите?

– Нет, мы вовсе не дружим. Собственно, не знакомы даже. Я въехала сюда на прошлой неделе, сняв этот коттедж. Где живет Антонина Тарасовна, его хозяйка, понятия не имею, но могу дать телефон человека, который улаживал с ней формальности. У меня на руках договор об аренде, все оформлено официально. С Ириной Петровной я никогда не разговаривала. Впрочем, с остальными членами ее семьи тоже.

– А почему Лариса обратилась к вам? – спросил Леонов.

Я пожала плечами.

– Об этом лучше спросить не у меня, а у нее. Могу лишь предположить, что перепуганная женщина кинулась сюда, потому как кроме меня рядом никто не живет.

– А вот и кофеек, – заявила Светлана, вплывая в гостиную. – Пейте на здоровье, варю каплечино лучше всех, в Милане научилась.

Домработница поставила перед Леоновым чашку и замерла, скрестив руки на груди. Я схватила кофе и живо выплеснула в окно. Из сада раздался странный звук, смахивающий на всхлип.

– Мамочка родная! – закрестилась Светлана. – Господи, вы чего наделали? Небось Чупу облили, теперь мстить будет. Надо в Горловку скататься, святой воды привезти.

Причитая на разные лады, прислуга убежала. Леонов как‑то странно посмотрел на меня.

Я пустилась в объяснения:

– Не волнуйтесь, у меня с головой полный порядок. Светлана досталась мне вместе с коттеджем, и, к сожалению, она постоянно все путает, а с кофе у нее вечная беда. Утром вместо сахара положила туда пищевую соду, потом преподнесла моим гостям капучино с гелем для чистки кухонных плит. Какую дрянь она налила сейчас вам, понятия не имею, но на всякий случай решила, что лучше кофе не пробовать. Вдруг Света использовала туалетного утенка? Труп полицейского в гостиной доставит мне гору неприятностей. Еще прислуга боится какого‑то монстра, который, по ее мнению, живет в лесу и может прийти в дом…

– О господи! – неожиданно воскликнул Федор.