Сойдя у Московских ворот, Пластов замешкался. Повернуть для проверки направо, к сгоревшему заводу? Сейчас день, да и там идут какие-то работы, издали видны люди… Или сразу пойти налево, к полицейскому участку? Решив не мудрствовать, он все-таки пошел налево. Двинувшись по тротуару, оглянулся, кажется, хвоста нет. Да, точно, трамвай ушел, и человека в сдвинутой на лоб шляпе поблизости не видно. Вгляделся в отошедший довольно далеко вагон: кажется, на задней площадке кто-то стоит, но понять кто, невозможно.

14

Пластов, конечно, знал, что адвокаты, ведущие подследственные полиции дела, имеют право обращаться к полицейским только официально. Сейчас же он как раз хотел воспользоваться неофициальными связями, чтобы узнать, какой характер носит ведущееся но пожару следствие. Поэтому в двери четвертого участка Нарвской полицейской части он вошел, улучив момент, когда там никого не было. Пошел по коридору, стараясь не привлекать внимания; стоящему у входа в официальную часть городовому начальственно кивнул. Тот осторожно козырнул, спросил тихо:

— Простите, к кому-с?

Выдержал внимательный взгляд полицейского, доверительно улыбнулся:

— Иван Альбертович у себя?

Полковник Иван Альбертович Лернер был приставом участка; Пластов шел не к нему, просто он знал это имя, как и имя любого из петербургских приставов. Городовой вытянулся:

— Так точно-с.

Пластов двинул бровями: мол, все ясно, — и, чувствуя взгляд городового и показывая, что идет в приемную, на самом деле, скрывшись за угол, свернул в сыскное отделение. Когда-то здесь работал его старый знакомый, скромный полицейский служащий, заведующий уголовным столом Денисов; в свое время Пластов оказал ему услугу и теперь рассчитывал на взаимность. Толкнул дверь и понял, что не ошибся. Кругленький человечек с вспушенными вокруг лысины пшеничными волосами это и был Денисов — поднял голову:

— Арсений Дмитриевич? Никак вы?

— Я, я, Алексей Фомич. Прости, я ненадолго. Вот что, не ты ведешь дело по поводу пожара на заводе Глебова?

В глазах Денисова появился испуг, чиновник машинально закрыл папку.

— Арсений Дмитриевич, простите, я всегда готов помочь, но… Если вы по этому делу… Вы были у Ивана Альбертовича? Дело на особом контроле…

— О-о, даже на особом.

— Да и вообще… — Чиновник прислушался. — Вы его ведете? В пользу?..

Эти два слова — «в пользу» — сразу подсказали Пластову что и как. Уже можно уходить, но он все-таки решил попробовать выжать максимум.

— Алексей Фомич, я веду это дело в пользу фирмы Глебова, но почему же оно на особом? Вы ведь знаете, я — могила.

— А если засекут? — шепотом спросил Денисов.

— Как? — так же шепотом ответил адвокат.

— Вас знают, зайдет начальство что я скажу? Поймут сразу.

— Ничего не поймут. — Встав, Пластов сказал еле слышно: Я все понял, спасибо. Напоследок — кто ведет дело?

— Вел следователь Бромберг, сегодня же… — Услышав шаги по коридору, Денисов застыл.

Прошли мимо.

— Да, сегодня? — переспросил Пластов.

— Сегодня передали следователю по особо важным делам Кухмистрову. Эсэс.

— Откуда он? Ваш?

Денисов поднял глаза:

— Из восьмого.

Вот и все с терпимым отношением полиции, подумал Пластов.