|
Почему две недели тому назад, когда Адиль бей пришел в отдел обслуживания иностранцев, ему внезапно объявили: - Мы вам нашли уборщицу! Он понял это еще раньше, чем Соня перевела, и даже бровью не повел. - Спасибо, - сказал он, только и всего. С уборщицей они до сих пор не обмолвились ни словом. Она приходила по утрам. Делала вид, что прибирает в кабинете, наливала воду в кувшин. До завтрака проводила время в спальне и кухне, но там было так же грязно, как и прежде. Если он неожиданно возвращался среди дня, то почти всегда заставал ее в обществе других женщин или какого-то мужчины и делал вид, что не замечает этого. Неужели было внезапно решено, что одной Сони мало, чтобы следить за ним? Не вставая с кресла, Адиль бей развязал галстук и отстегнул воротничок, и тут ему пришло в голову, что вот уже ровно три недели, как он не звал Соню вечером к себе. Отлично! В первый раз он выдержал только две недели. Но когда она пришла, с каким-то проблеском надежды в улыбке, он вовсе не растрогался. После коротких объятий небрежно заявил: - Я должен уйти. И каждую неделю стал ходить учиться бриджу у г-жи Пенделли. Г-жа Пенделли была очень расположена к нему и часто повторяла: “Вы, турки, загадочные люди”. Был бы бром, он бы спал ночи напролет. Но когда его прислали из Стамбула, Адиль бея пригласили в отдел, показали стограммовый пакет с маркой знаменитой аптеки, рядом с которой он прожил два года, и задали вопрос: - На что вам такое количество? - Я страдаю бессонницей. Ваш врач прописал мне бром. - Может, вам лучше побольше двигаться, делать длинные прогулки перед сном? - Я вам повторяю: это предписание врача. - Он же не велел вам выписывать целых сто граммов. - Да, конечно, но я хотел иметь запас. - В таком случае мы отдадим этот пакет врачу, а он по мере надобности будет вручать вам нужную дозу. Адиль не стал спорить. Но когда доктор принес ему маленькие конвертики с белым порошком, он их бросил в печь Из осторожности За это пришлось расплачиваться сидением в кресле до двух или трех часов ночи. За это время выгорало как раз полсвечи. Когда она догорала до половины, он ложился и тушил ее. Утром выливал в раковину чай, приготовленный уборщицей, и открывал сам, как делал это в самом начале, жестянку со сгущенным молоком. Потом часами наудачу бродил по городу, смотрел, как разгружают суда, и когда никого поблизости не было, задавал по-русски вопросы женщинам, работавшим на разгрузке. - Сколько получают грузчицы? - спрашивал он Соню по возвращении - По крайней мере десять рублей в день. - На это можно прожить? - Конечно. Тем более что они не тратятся на наряды. - А на три рубля? Она в нерешительности промолчала. - Потруднее будет, правда? Даже если носить только ситцевое платье и бюстгальтер, как эти девушки! Так вот, они зарабатывают три рубля в день! - Кто вам сказал? Он молчал и ходил кругами по кабинету. Иногда искоса поглядывал на нее и видел, какая она бледная, узкоплечая. И не потому ли у нее такое дряблое тело, что она тоже, как все, плохо питается? Однажды Соня сказала ему неуверенным голосом: - Адиль бей, позвольте дать вам совет. |
