Стас бы не одобрил…

Витор застыл, как ледяная скульптура на мраморном постаменте, боясь нарушить ее сосредоточение даже лишним вздохом. Все тело кейранн-сан напряглось, разогрелось от внезапно ускорившихся обменных процессов. Сейчас она не была человеком. Нет. Она была реисой. Настоящей, чистокровной реисой, владеющей своим даром так, будто всю жизнь умела.

Россия… Азия… Африка…

Ева нахмурилась и резким движением потянула на себя уже знакомые алые нити. Тысяча, две, три… вот уже целый десяток держался на ее правом предплечье, причем довольно уверенно. Их обжигающий яд стал даже привычен, но сила его, как ни странно, заметно поубавилась, будто прежние контакты с этой гадостью, так похожей на ядовитую слизь крашей, был своеобразной прививкой. Этаким превентивным вливанием, к которому организм успел привыкнуть и теперь без особого труда выносил даже в огромных дозах, от которых раньше непременно бы погиб. Что ж, выходит, и эту способность можно тренировать.

Одно плохо: вместе с нитями в сосредоточенный разум Колючки ворвались и смутные голоса потревоженных в своих гнездах вампиров.

Десять… двадцать тысяч…

Дышать стало немного труднее, но все еще недостаточно, чтобы она остановилась.

Индия… Иран… Ирак… Αравийский полуостров… Китай…

А вот нитей появилось слишком много. Чудовищно много. Они не умещались на правой руке, даже намотанные в четыре слоя! Куда бы еще их приткнуть, но так, чтобы достать в любой момент? Обрывать поодиночке нельзя: слишком быстро наступит шок, и она не успеет с остальными. Придется работать дальше и закончить все одним единственным точным ударом. Так что же делать? Колючка на секунду задумалась. Но потом сообразила, что беспокоится не о том, и легко перекинула новый пучок нитей на левое плечо. Какая, в общем-то разница, откуда рвать? Теперь уже две руки начали прогибаться под невидимой тяжестью многих тысяч поводков.

Канада… США… Мексика… Перу… Бразилия…

Ирнасса тревожно приподнялась у пугливо дрожащего на ветру костра, почувствовав, как что-то неуловимо изменилось в морозном воздухе. Напряженно всмотрелась в непроглядную черноту ночи, прислушалась. Колвин тоже навострил уши и завертел головой: ему отчего-то показалось, как кто-тo кричал.

– Проверь, – велела Сометус-сан, и он торопливо исчез.

Сорок тысяч… пятьдесят… шестьдесят…

Εва впервые покачнулась. Уф! Тяжело, однако, становится! Но и это – не повод для паники. Собственно, ничто теперь – не повод для паники. Выбор давно сделан, долги уплачены. Осталось только сжечь за собой все мосты, но это недолго. Гораздо сложнее сейчас просто устоять на ногах под гигантским наплывом чужих голосов и неимоверной, иссушающей, обжигающей нутро жажды. Где там реис? Хоть бы дал выпить, что ли? Крови, например. Αх, черт! О чем я думаю?!! Совсем скоро спячу с этими кровососами! На людей набрасываться начну!

Жажда неожиданно резко усилилась. Стала мучительной, до боли, до спазмов, чуть не крика. Как у умирающего в пустыне, который вдруг увидел перед носом кувшин с холодной водой. Кхаш! И, как казалось, не без причины!

– Не приближайся, – процедила Ева, не открывая глаз, но буквально кожей почувствовав подкравшегося еще на шаг ближе Витора и готового подхватить ее, если что.

Εму же нельзя подходить! Дурак, назад! Я и так с трудом сдерживаюсь! Назад! Прочь! Прочь… Боже! Как он пахнет! Волнующе вкусно, с ароматом хвои и крохотной толикой мускуса. М-м-м, какой он горячий, сладкий, живо-о-ой… подошел бы поближе, так хочется вдохнуть этот запах еще.