Михаил с тревогой посмотрел на Анюту. Он разделял ее недоумение и даже возмущение, но сейчас важно было не обличать Злыгость, а узнать у нее подробности.

– А номер, номер машины вы запомнили? – спросил он, как только Анюта замолчала.

На Злыгость было жалко смотреть – и куда делась ее прежняя спесь? Травы-волосы полегли, вся она будто уменьшилась и подалась ближе к воде. Наверно, ей стало стыдно, и она собиралась удрать, чтобы скрыть свой позор. Вопрос Михаила окрылил ее.

– Да! Я запомнила. Я знаю номер: ЛЕВ 22-01! – радостно вскричала она. И тут же дрожащим от волнения голосом спросила: – Но вы ведь не думаете, что одна ошибка может погубить во мне поэта?

– Думаем! – жестко сказала Анюта. Она хотела добавить, что и без этой ошибки стихи Злыгости отвратительные, но не успела.

– Нет! – перебил ее Михаил. – Не думаем. Случалось, что и великие поэты ошибались. Но истинно великие находили в себе силы признавать свои ошибки. – Он укоризненно посмотрел на Анюту – разве так можно!

– Я докажу, что я – великая поэтесса! Я приму участие в поисках львов, – сказала Злыгость, и слова ее прозвучали как клятва.

– Жначит, о поэжии жаговорили! – прожужжало под старой ивой, и к корням ее опустился Жужляк. – Жлыгость, жадав-лю! Ты о львах долж-жна думать, а не о поэжии! – Он грозно повел своими пилами-рогами, но Злыгость даже не вздрогнула.

– Я все осознала и уже открыла тайну львов. И готова принять участие в их розыске.

– Даж-же так? – Жужляк замер на месте, и усы его, похожие на щетки, растерянно опустились. – Ижумительно… – начал он, с уважением глядя на беспечно болтавших ногами ребят, но тут в кустах послышался шум, и ворчливый голос спросил:

– Где тут эта старая швабра, эта стихоплетная блудословка, именующая себя великой поэтессой?

Ребята переглянулись. Выражаться так способно было только одно существо – Свинкль. И через минуту он действительно появился на полянке.

– Как ты мож-жешь так выраж-жаться?

– А что я такого сказал? – удивился Свинкль. – Все же… – он заметил ребят, а потом Злыгость и стушевался. Однако быстро оценил обстановку и непринужденно соврал: – Я же любя.

– Хам! – высокомерно бросила Злыгость.

Анюта поежилась. Назревал скандал. И он непременно бы разразился – не таким существом был Свинкль, чтобы не затеять скандала, если представился случай, – но тут издалека донесся громкий лай.

– Это Шерли! – радостно воскликнула Анюта.

И тут же все увидели веселого фокстерьера, лихо тащившего на поводке упирающегося Витьку.

– А, все уже в сборе! Славненько. А я – то думал, чего это Шерли меня сюда тащит? Всю программу поисков нарушил. Схватили Злыгость?

– Меня не надо хватать!

– Я знала, что она в конце концов встанет в ряды борцов за правое дело. Лучше поздно, чем никогда, – произнесла Мяфа, переливаясь из-за спины ребят к центру полянки. Следом за ней выпрыгнул Скачибоб, ударился о корни ивы, взвился вверх и упал в ладони Анюты.

– Жамечательно. Общий сбор. Расскаж-жите-ка о похищении.

Анюта с Михаилом посмотрели на Злыгость, но та молчала.

– Давай ты, – подтолкнула Анюта Михаила, и тот рассказал собравшимся все, что узнал от великой поэтессы.

– Теперь надо искать мусорную машину с названным номером, – закончил он свое сообщение.

– Ее надо искать во дворах, прилегающих к Парку. Вряд ли она приехала сюда издалека, – поторопился уточнить Витька. Видно было, что он раздосадован столь несомненным успехом приятелей и теперь будет стараться изо всех сил.