Римо нажал тот отдел позвоночника, где находились нервные окончания, ответственные за боль. Он не знал их латинских названий, знал только, что они там. Бейнс теперь не будет чувствовать боли.

– Я не могу двинуть рукой, – пожаловался Бейнс.

– И не надо, – успокоил его Римо.

– А, – сказал Бейнс. – Видно, таким образом вы хотите заставить меня говорить.

– Вы правильно все поняли, – сказал Римо. – На вашей авиалинии убивают людей.

– Неправда. Это клевета, и мы делали по этому поводу заявление, – сказал Бейнс.

– Около сотни людей, все с билетами “Джаст Фолкс”, задушены.

– Ужасное несчастье, но это случилось не на линии, и мы привлечем к ответственности каждого, кто будет утверждать обратное, – твердо заявил Бейнс. – Каждого.

– Ну так я утверждаю это, – твердо произнес Римо, делая явное движение в сторону другой руки президента – той, что не срослась еще с вишневым деревом.

– То, что говорится без свидетелей, не клевета, – поторопился сказать Бейнс. – Мы ведь обмениваемся впечатлениями, так?

– Так. А почему же вы настаиваете, что их убили не на вашей линии?

– Их убили после полета, – ответил Бейнс. – Не в полете. На земле.

– А почему каждый раз – “Джаст Фолкс”?

– Я слышал, что преступники – мелкие воришки. А у нас низкие цены, – сказал Бейнс.

– Что вы имеете в виду?

– Самая низкая плата за проезд. Компания “Пипл Экспресс” продает билеты по достаточно низким ценам. Чтобы успешно конкурировать с ними, мы должны были поломать головы. У нас авиалиния с неполным расписанием.

– Что это значит?

– Мы вылетаем, когда наберем достаточно пассажиров, – сказал Бейнс. – Кроме того, мы не тратим уйму денег на переподготовку летчиков.

– А как вы их готовите? – спросил Римо.

– Все пилоты компании хорошо знают машину, на которой летают. Но это не означает, что они должны зря тратить горючее, до одурения летая над аэродромом.

– Вы хотите сказать, что ваши пилоты никогда не поднимались в воздух до того, как сели за руль самолета вашей авиакомпании?

– Не совсем так. Сейчас я вам все объясню. Конечно же, они летали и раньше. Иначе не получили бы дипломы летчиков. Но им вовсе не обязательно уметь водить гигантские машины, потребляющие много горючего.

– А на чем они летают? – поинтересовался Римо.

– У нас самые совершенные мотодельтапланы. Пилотов мы учим летать на них.

– Значит, вы считаете, что убийц и грабителей привлекает низкая стоимость билетов на вашей авиалинии? – спросил Римо.

– Совершенно верно. Вы могли бы освободить мою руку?

– А что вам еще известно?

– Наш отдел рекламы заявил: тот факт, что стоимость билета у нас настолько низкая, что нашими рейсами могут летать даже мелкие жулики, чести нам не делает. И если ориентироваться в рекламе на преступный элемент, то это не будет способствовать продаже билетов.

Чиун кивнул.

– Преступный элемент. Убивают за гроши. Какой то кошмар. Стоило захватить с собой петицию.

Римо оставил его слова без внимания.

– А ваши люди не смогут узнать кого нибудь из убийц? Может, те летают часто.

– Мы даже наших сотрудников не всех знаем в лицо, – сказал Бейнс. – Ведь мы авиакомпания без строгого графика. Не взлетаем точно по расписанию, как “Дельта”. И сотрудники у нас другие. Такая уж у нас компания. Нам надо еще поработать, чтобы сократить текучку кадров.

– Причем тут текучка кадров? – оборвал его Римо.