— Эй, не трогайте моих дранов. — И вновь опустил глаза, смущенный этим внезапным порывом чувств. — Они — мои единственные соседи на протяжении многих лет, — словно оправдываясь, выдавил он.

— Мы не причиним им зла, — сказал Скайвокер. — Смотри. — Чуть понизив голос," он проинструктировал Ганториса. — Этот город представляет собой единый механизм. Каждая балка, каждая металлическая пластина, каждое живое существо, от этих дранов до спор воздушных водорослей, занимают свою позицию в Силе. Причем величина роли не играет. Крошечные насекомые или целые летающие города — каждый из них неотъемлемая часть вселенной. Ты должен почувствовать это.

Он кивнул в сторону заброшенных зданий:

— Я хочу, чтобы ты смотрел на этот город, представляя себе, как части складываются в целое, обретая опоры в твоем сознании, как вещи связываются, взаимодействуя, через тебя. И когда ты явственно ощутишь, где пересекаются драны и опоры, дотянись до этой точки и нажми ее. Силой сознания. Потряси, пошевели ее.

Скайвокер сложил указательный и большой пальцы и вытянул руку, целясь в одинокого драна, восседавшего на флюгере. Он дал воздуху легкого щелчка, словно бы сгоняя комара, и Ганторис расслышал, как при этом где-то в отдалении прозвенело. Снявшись с флюгера, дран расправил крылья М разразился тревожным карканьем.

Ганторис невольно усмехнулся и тоже выставил руку, воспроизводя жест Джедая. Он уже предвкушал, как на этот раз взлетит целая стая дранов, — но ничего не случилось.

— Это не так просто, как кажется, — заметил Скайвокер. — Сперва надо сконцентрироваться. Только когда ты почувствуешь это состояние, можно работать направленным сознанием.

Настроенный в этот раз более серьезно, Ганторис сжал губы и исподлобья уставился на мишень. Он выбрал разветвленную антенну, на которой сидело целых пять дранов. Ганторис набрал в легкие воздуха и нажал. Он еще по-прежнему не сознавал, что делает, но почувствовал, что в его сознания что-то изменилось, какая-то нездешняя сила связывала его теперь с антенной.

Он увидел, как антенна медленно качнулась. Драны всполошились, но оставались на своих насестах. Постороннему наблюдателю могло показаться, что антенну привел в движение просто сильный порыв ветра, но Ганторис понимал, что это сделал он.

— Неплохая попытка, — одобрил Люк. — А теперь закрой глаза. Твое зрение сбивает тебя с толку. Ты знаешь, где находится антенна, и знаешь, где сидят драны. И можешь почувствовать их позицию в Силе. Так что глаза тебе не нужны. Главное — делай осознанно.

Ганторис недоверчиво зажмурился; но, как только он сконцентрировался, ему действительно стали видны смутные очертания того, что секунду назад было перед его глазами: следы Силы, связующей его сейчас тончайшими нитями со всем окружающим миром.

Он уже вытянул руку вперед, сложив пальцы как полагается, но что-то его сдерживало. Наконец он понял, что жест этот имел чисто демонстрационный характер: с таким же успехом он мог бы махать ногой или бормотать шаманские заклинания. Главное при этом оставалось внутри — связь с Силой, позволявшей ему делать то, что он хотел.

Окончательно уразумев суть происходящего, Ганторис спокойно сложил руки на груди и сделал щелчок воображаемым пальцем, явственно чувствуя, как ноготь его ударился о металлическую поверхность антенны. В голове при этом прозвучал гулкий звук, словно бы ударили в гонг, и, открыв глаза, Ганторис увидел, как поднимается в воздух стайка бесперых дранов, яростно каркая друг на Друга.

— Здорово! — откликнулся Скайвокер. — Не думал, что ты справишься так легко. — По-прежнему усмехаясь, он перевел взгляд на Стрина, который наблюдал за ними в полном молчании: — Ну а теперь почему бы тебе не попробовать?

Однако Стрин заартачился:

— Нет… вряд ли у меня получится.