— Если ты парень — докажи, — в конце концов потребовал он. — Покажи свой член.

Пот потек ей за воротник.

Не отводя глаз, она слегка выпятила бедра вперед, притворяясь, будто полотняный валик в штанах был предметом ее гордости.

— Готов спорить, он будет побольше твоего, но мне нет нужды трясти им на улице. Может, ты просто хочешь показать мне свой.

— Сперва ты. — Он полез было к ней, но она увернулась и пнула его в пах.

Он взвыл от боли, а потом все четверо разом навалились на нее, опрокинули на спину и прижали ее руки и ноги к земле. Главарь уселся поверх ее бедер.

— Сейчас я покажу тебе свой, — беззубо ухмыльнулся он. — А потом засуну его тебе между ног.

По ее венам заструился страх. Никогда раньше — пока за спиной были мужчины — угроза насилия не казалась ей реальной.

Главарь придавил ее своим весом к земле.

— Поглядим, что ты за парень. — И с этими словами он сдернул с нее шоссы.

Жалкий комок материи вывалился на землю. Вот и конец. Она разоблачена. Оставалось только зажмуриться и молиться о том, чтобы Господь простил свое непутевое создание и проявил к ней милосердие.

Когда она открыла глаза, то увидела, что ее молитва услышана.

Сзади появился Дункан. Он стащил насильника с ее распростертого тела и ударил в живот. Остальные вскочили на ноги, взяли его в кольцо, и завязалась драка. Дункан мельком взглянул на нее, и в его глазах она увидела безграничную любовь.

— Джейн, беги!

Но вместо этого она натянула штаны, завязала пояс и тоже вступила в драку, чтобы хотя бы немного уравнять силы. Стараясь не слишком приближаться, чтобы ее опять не поймали, она наносила удары по головам, по рукам, по спинам — всюду, куда могла дотянуться.

Краем глаза она заметила Гэвис и понадеялась, что та сообразит привести помощь.

Дункан говорил, что умеет драться и, как выяснилось, не соврал. Он орудовал кулаками как одержимый, круша противников с такой яростью, что даже шотландцы, наверное, не выдержали бы его напора и отступили. Но их было двое против четверых, а когда ей заломили руки за спину, Дункан остался один. Его сбили с ног. Главарь, у которого был подбит глаз и рассечена губа, шатаясь, держался за живот.

— Гляди-ка, какой задиристый книжник, — проворчал он и пнул Дункана под ребра.

Джейн окинула улицу лихорадочным взглядом. Где же Генри и Джеффри, где остальные? Неужели все студенты ушли на лекции? Сейчас она была бы рада даже педелям.

— Придержите его руку, — приказал главарь. — Надо проучить его, чтобы впредь не лез драться.

Один из его подельников вытянул руку Дункана и сел на нее. Дункан попытался высвободиться, но его оглушили ударом по голове. Предчувствуя, что сейчас произойдет что-то страшное, Джейн принялась кричать, брыкаться, даже попала в кого-то башмаком. Ее больно ударили по лицу. Мир поплыл у нее перед глазами, и она обмякла.

Главарь повернулся к Дункану. Потом примерился, занес сапог и обрушил весь вес своего тела на кисть его правой руки. Раздался ужасный хруст ломающихся костей.

— Нет! — услышала Джейн собственный вопль.

Дункана отпустили. Его окровавленная, раздробленная рука была втоптана в грязь.

— Хочешь взять ее, так бери. Мы не жадные, поделимся.

Превозмогая боль, Дункан поднял голову. Глаза его полыхали яростью. Он собрался с силами и выплюнул одно-единственное слово:

— Никогда.

Вся четверка невольно отступила, словно он восстал из мертвых. Почувствовав, что ее больше не держат, Джейн развернулась и врезала одному из оборванцев в челюсть, а потом в живот.