|
Я не решаюсь вспылить, потому что тронут. Вероятно, стало бы легче, если бы я сорвался, хотя бы для того, чтобы забыть о Мазетти, но у меня еще достаточно хладнокровия, чтобы предвидеть, что, сорвавшись, будет трудно взять себя в руки. До чего я могу позволить себе дойти? У меня слишком накипело на сердце, но сегодня я еще не готов к разрыву. Нужно избежать столкновения. К тому же меня ждут во Дворце, в двух разных присутствиях. - Ты очень наблюдательна, верно? - Просто я начинаю тебя понимать. - Ты в этом так уверена? Вивиана сдержанно улыбается, как человек, никогда не сомневающийся в себе. - Больше, чем ты думаешь, - роняет она. Я встаю из-за стола, не дожидаясь, пока она доест десерт. - Извини. - Ради Бога. У дверей я задерживаюсь. Мне тяжело вот так расставаться с ней. - До скорого! - Надеюсь, встретимся на коктейле у Габи? - Рассчитываю там быть. - Ты это обещал ее мужу. - Сделаю все от меня зависящее. Когда я выхожу из дома, у меня появляется желание удостовериться, нет ли поблизости Мазетти. Нет, никого не видно. Жизнь прекрасна. Я шагаю по набережной. В воздухе кружится белая крупа, но это еще не называется снегом. Чета клошаров под мостом сортирует старую бумагу. Я уже привык к лестнице. Она такая же или почти такая же, как на Анжуйской набережной: перила из кованого железа, вечно холодящие руку, каменные ступени до второго этажа. Квартира находится на четвертом. У меня свой ключ. Пользоваться им удовольствие, и все-таки каждый раз я испытываю беспокойство: я не знаю, что меня ждет. Войдя, я раскрываю рот, чтобы торжествующим голосом сообщить новость: "Угадай, где мы с тобой проведем Рождество!" Но появляется Жанина в черном платье, белом фартучке и вышитом чепчике, ни дать ни взять театральная субретка, и подносит палец к губам: - Тес! Хотя она улыбается, взгляд у меня вопросительный и встревоженный. - Ну, что еще стряслось? - Ничего, - шепчет она, наклоняясь ко мне. - Просто спит без задних ног С нежностью сообщницы она берет меня за руку, подводит к дверям, приоткрывает их, и я различаю в полутьме волосы Иветты на подушке, контуры ее тела под одеялом, высунувшуюся голую ногу Жанина бесшумно поправляет одеяло, возвращается, закрывает двери - Что-нибудь передать? - Нет. Вечером приду снова. Глаза у нее посверкивают. Она, без сомнения, думает о вчерашнем, и это ее забавляет; она держится ко мне ближе, чем обычно, касаясь меня грудью. В передней я осведомляюсь: - Никто не приходил? - Нет. Да и кто мог прийти? Жанина безусловно в курсе: Иветта наверняка описала ей свою жизнь, и я напрасно задал вопрос. - Успели отдохнуть? - любопытствует она в свою очередь. - Да, немного. Спасибо. Я только-только успел заскочить в раздевалку и накинуть на плечи мантию. Председательствующий Виньерон, сухарь, который не любит меня и имеет привычку поглаживать себе бороду, уже искал меня глазами, когда я влетел в зал. |
