настолько возросло, что и бесстрашный Мали должен был принять участие в битве. Положение сделалось опасным. Путникам нашим оставалось

пройти еще около сотни шагов, и им пришлось уже бороться не ради забавы, а для спасения жизни. Почуяв добычу, крокодилы мало-помалу

становились смелее, некоторые из них вылезли на дорогу и следовали за беглецами по пятам.

Путникам приходилось теперь защищаться со всех сторон,  каждый неверный шаг мог им стоить жизни, и Мали, защищаясь, не переставал кричать:

— Не бойтесь, дети, эти гады трусливы: главное, не бегите, отступайте медленнее и избегайте скользких камней.

Путники, наконец, добрались до противоположного берега и могли считать себя в безопасности.

Вдруг Андре заметил, что потерял свой тумриль.

Это была важная утрата, и он очень опечалился.

Осматривая издали дорогу, он увидел, что инструмент валяется шагах в двадцати от него, но за крокодилами, расположившимся на дороге.

Как достать драгоценный инструмент?

— Постойте! я нашел способ,—закричал вдруг Миана. Сняв с плеча Ганумана, он показал ему рукой тумриль и сказал:

— Иди, Гануман, и принеси !

Гануман видел не один тумриль, но и крокодилов, и, повидимому, не склонен был повиноваться приказу. Но Миана настаивал, и послушное

животное, набравшись храбрости, прыгнуло на землю и побежало к дороге. Крокодилы приготовились его встретить. Подбежав к чудовищам,

обезьяна сделала прыжок мимо раскрытых пастей и очутилась по другую сторону от   них. Пока она бежала за тумрилем, крокодилы стали шумно

поворачиваться,  но это дело, вообще не легкое для них, усложнялось тем, что их было много.

Не успели они повернуться, как Гануман снова перепрыгнул через них,  тумриль был спасен.

От берегов озера нашим путникам пришлось подняться на возвышенность. Посреди густой и могучей растительности они увидали расползшиеся

плиты старинной дороги и по ней скоро дошли до ворот, своды которых наполовину скрывались за деревьями. То были главные ворота Амбы.

Все здесь оставалось таким, как было когда-то: тяжелые створы на железных петлях стояли настежь и позволяли видеть в стороне караульню с

каменными скамейками, медными решетками и очагами. Можно было подумать, что еще вчера эти места были полны жизни и движения.

Старый „заклинатель" твердыми шагами вступил в пределы проклятого города,  спутники его следовали за ним со страхом.

По другую сторону ворот росли во множестве высокие, могучие деревья, охватывавшие своими огромными корнями каменные обломки, един-

ственные остатки бывших тут некогда зданий.

Вскоре путники снова вышли на открытое место, и перед ними раскинулась великолепная панорама долины Амбы.

Представьте себе глубокий кратер, скаты которого покрыты густым и мрачным лесом,  в середине 'зеленый конусообразный холм, служащий

пьедесталом для мраморного, волшебного блестящего дворца,  вокруг холма — покинутый молчаливый город, в котором самые незначительные дома

похожи на дворцы, отражающие свои высокие причудливые фасады в темных водах озера. Высокие стены по краям кратера, вырезывающиеся

своими зубцами на синеве неба, казалось, разобщали город с остальным миром.

Молчаливые, неподвижные, смотрели беглецы на это зрелище, как бы спрашивая себя, не есть ли все это мираж, вызванный тяжелой атмосферой

леса. Особенно поразил их, как сверхъестественное видение, один гигантский дворец: купола, крытые пластинками золота и голубой эмалью, мраморные

башенки, отливающие желтизной слоновой кости, золоченые балконы, висящие над пропастями — это был очаровательный замок из сказок

Шехерезады.

По тропинке, круто спускавшейся в долину, наши путешественники вскоре пришли к городскому пруду,  на берегах его обремененные плодами деревья, остатки бывших садов, склоняли над водой свои ветви.