– К сожалению, – постаралась сделать невозмутимый вид, – у нас тут нет связи. Не добивают вышки.

– Вот как, – с трудом опустился на стул. – Жаль…

– Не переживайте, как только погода восстановится и вода уйдет, мы отвезем вас в город.

– А когда вода уйдет? – глянул в окно, за которым опять моросил дождь.

– Когда ливни прекратятся. По радио говорили, будет лить еще дней пять.

– Надеюсь, я не слишком вас смущаю?

– Вы попали в авиакатастрофу, – наконец то развернулась к нему лицом, – о каком смущении может идти речь?

– Мне очень повезло, – и взял одну из шишек, – если бы не ваш отец, не вы.

– Дядя заблал сыску, – тут же скуксился Паша, – отдай, – вытянул руку.

– Прости, парень, – улыбнулся и вложил ему в ладошку большую раскрывшуюся шишку, – не знал, что она твоя.

– А она моя, – скорее забрал. – Мне деда плинес.

– Паш, повежливее, – погрозила ему Лиза, – так разговаривать с взрослыми нельзя.

– Ничего, он все верно говорит, шишка его, а я взял без спроса. Сколько ему лет?

– Три года. Вам бы сейчас не воду пить, а травяной чай. У нас есть сборы. Сейчас заварю, – поспешила сменить тему. Она никак не могла понять, правда ли он ничего не помнит, или юлит, все таки каждый раз смотрит с недоверием. Раньше Соколов только так и смотрел на своих подчиненных, когда знал о косяках, но прежде хотел услышать их версию. Вроде как давал шанс объясниться, признаться.

– И вы живете здесь? В такой дали от цивилизации?

– Да, – достала из шкафчика жестяную банку. – Что до цивилизации, все необходимое для комфортной жизни у нас есть, а когда возникает необходимость, мы едем в город.

– Здорово, наверно.

– Что именно?

– Жить в лесу, – и стиснул зубы от боли, прострелившей всю левую часть туловища, но вида не подал.

– Определенно, свои преимущества есть. Главное из них – полная перезагрузка, – положила две ложки перетертых трав в чашку, – здесь приоритеты выстраиваются в другом порядке, мысли меняют направление, начинаешь замечать то, на что раньше никогда не обращал внимания, – залила травы кипятком, помешала. – Вот, возьмите.

– Благодарю.

– Не засиживайтесь только, вам сейчас надо больше лежать. Паш, пойдем на диван? Не будем мешать.

– Да вы, – резко поднял взгляд, – не мешаете, – в одиночестве находиться хотелось меньше всего. Только он остается один на один со своими мыслями, как те точно кислота начинают разъедать мозг, который беспомощно пытается хоть что нибудь вспомнить.

А Лиза изо всех сил старалась не показывать эмоций. Столько времени уже прошло, вроде отболеть успело. Она наладила быт, растит замечательного сына, в ее жизни наконец то все устаканилось, даже работу нашла, что называется, сидя дома на диване, заботливый отец рядом. И тут призрак прошлого буквально свалился с небес.

В итоге пришлось сесть за стол, только вот находиться рядом с ним было невыносимо. Воспоминания вернули в то время, когда она сидела с ним в переговорной или ехала в машине на встречу и, честно говоря, даже дышать громко боялась, а он то и дело бросал на нее свои фирменные взгляды, от которых кровь стыла в жилах. Правда, это было еще до того, как они начали встречаться, тем не менее, когда Соколов злился, то стены дрожали, а она дрожала вместе с ними, ибо от природы была человеком неконфликтным, любящим тишину и покой.

– Вам неуютно в моем присутствии? – заметил ее скованность.