|
Затем моя жена выкармливает их. - Если я правильно понял, птиц у вас много. - Сорок цыплят. И еще гуси. Вы любите гусей? - Еще как! Он казался очень довольным собой. - Ничего нет лучше гусей. Что вы скажете о гусе на обед в субботу? Мы здесь неплохо питаемся. - Такой вкуснятины я не едал лет пять. В этот момент открылась дверь и вошла она. В моей жизни было много таких особенных мгновений: хороших, плохих, забавных и счастливых. Но этот вечер перечеркнул все. Это был момент, когда я забыл самого себя. Одного ее взгляда было достаточно. Меня как будто ударили о стену, а затем пропустили через руки ток напряжением в двести вольт. Секундой раньше все мои мысли были сосредоточены на цыпленке, и в голове не было никаких женщин. Теперь я превратился в дикого зверя. Ее лицо, формы тела, взятые в отдельности, не представляли большого интереса. Маленького роста, плотная, с пышными волосами. Я никогда не видел подобных волос: цвета меди, густые и шелковистые. Зеленые глазищи с темными полукружьями под нижним веком, тонкое, четко очерченное лицо с чувственными губами. Еще на ней были грязные брюки и неряшливый, весь в пятнах, свитер. Шестеро из семи мужчин прошли бы мимо этой женщины, даже не удостоив ее взглядом, но я был седьмым. В ней было что-то особенное, именно то, что заставило запеть струны моей души. Как сказать яснее... Один взгляд на нее - и я умер. Пропал. Я наблюдал, как она шла к своему месту в дальнем конце стола. Покачивание бедер и нежное колыхание груди заставили пересохнуть мое горло. Цыпленок, еще совсем недавно казавшийся мне таким аппетитным, внезапно стал безразличен. Я мог только смотреть на нее. - Вы умеете играть в шахматы, Митчел? Ужин, наконец, закончился, и женщина отправилась на кухню мыть посуду. За все время еды она не сказала ни слова. Когда Зерек представил меня, она бросила в мою сторону равнодушный взгляд и больше ни разу не взглянула в течение всего вечера. Зерек, чье внимание целиком сосредоточено на пище, не заметил ни подчеркнутой холодности с ее стороны, ни моего смущения. Он очень серьезно относился к приему пищи, хотя, глядя на его комплекцию, никто бы этого не сказал. Как ни странно, он даже не обратил внимания на то, что я почти не притронулся к пище. Больше всего мне сейчас хотелось выпить двойное виски - но ее я хотел еще больше. - ...Что, шахматы? Немного, - промямлил я. - Я люблю шахматы. Когда я приезжаю в Каир, каждый вечер играю со своим отцом. Я пытался научить этой игре Риту, но ничего не получилось. Шахматы ей безразличны. У нее изворотливый ум, но приспособлен совсем для другого. Так вот как ее зовут - Рита! - Но ведь нельзя же, чтобы человеку удавалось все. Он с надеждой посмотрел на меня. - Как насчет партии? Несерьезной, вы понимаете. Я не играл уже несколько месяцев. - Как скажете. Он улыбнулся мне, довольно потирая руки. - В деревне с наступлением темноты практически нечего делать, и шахматы - лучший досуг. Если бы она была моей женой, я бы знал, чем заняться в деревенском доме с наступлением темноты. Я не оставил бы ее в одиночестве на кухне даже на две секунды. Он поставил игральный столик рядом с камином. |
