|
Остальные мгновенно проявились и застыли единым фронтом на заднем плане. Я еще раз мельком подумала о том, за какие же прегрешения мне достался этот недокормленный менестрель (Виталиса уныло полоскало ветром). Вот Ула гораздо лучше… И поактивней как-то, и посимпатичней. Да, что ни говори, нравились мне мужчины с ярко выраженной скандинавской внешностью… Вот и сосед наш новый… Кстати, почему его нет с нами? Видимо, наверху решили, что он будет лишним на этом большом празднике жизни. Положительно, мне не везет…
- Изба! - Ула на всякий случай еще и пальцем потыкал в направлении большой, несуразно выстроенной избы со множеством пристроек и маленьким задним двориком, плавно переходящим в огород, на котором мы и стояли. Мы переглянулись. И что? Ну постучимся… «Здрасьте, мы из будущего. Вот, запачкались немножко, можно у вас тут обсохнуть… тетя Вия?!» - Надо постучать! - догадалась Сюнневе. Проста дева, как паровозик… Стучать не пришлось. Дверь заскрипела, мигом распахнулась, и на двор выскочила рыжая босая молодка в длинном черном платье. Голосом не менее зычным, чем у тетки Розы, она заорала: - Так и растак, что стоите тут, красуетесь, как куры перед петухом?! Быстро в избу, пока не видел никто! Ула ошарашенно потух. Мы от неожиданности тоже застыли на месте. Очнулись только, когда молодка начала мощными пинками загонять нас в избу. - Стоят, ох господи, стоят… Не хватало еще, чтоб завтра нас всех в избе спалили за бесовство! Мол, сама Вийка - ведьмачка чертова, дак еще и бесенят к себе на посиделки притащила… Пролетев сенки, мы ввалились в просторную комнату, слегка задымленную, но хорошо освещенную. Там и сям были прилеплены горящие плошки, а в окна било закатное солнце. Боязливо глянув в окно, Вийка быстро задула огоньки и повернулась к нам. Мы плотной массой сгрудились у дверей - я с Жупиком одесную и Полли ошуюю на переднем плане. Тяпа и Ляпа робко дышат, Сюнневе, присев на корточки, невозмутимо играет с худой черной кошкой. С лавки поднялась невысокая плотная фигурка. Оказалась - старенькая бабулька, ровесница еще, может быть, райскому яблочку. Сверкнув на нас неожиданно яркими зелеными глазками, бабка скрипнула: - Чего встали, садитесь… гости дорогие. - И бабуська захрипела, как старинный матричный принтер. Похоже, смеялась. Мы озадаченно переместились на лавку возле стены. Нас что, ждали? Ни Вийка, ни бабка Варвара (так, по-моему, звали старую ведьму) не казались удивленными нашим появлением. «Все чудесатей и чудесатей…» Тяпа и Ляпа, поняв, что есть их на обед не будут, быстро освоились. - Смотри, Янчик, печка… - А что в печке-то? Даня, чуй, там же кура!!! Может, две… Бабка раскурила черную, как головешка, трубку и, задымив, захрипела дальше: - Думала, блажит Вийка… Какие к нам гости, кроме попа да болезных? Ан нет, - родня пожаловала… Занесло же вас, ребятки… - Карты читала, в воду глядела, - напевно продолжила Вийка, накрывая на стол. - Взъелась на нас темная сила… Вон вас откуда забросило. Садитесь, поешьте, потом подумаем, что делать дальше. Данчика и Янчика дважды уговаривать не пришлось - метеорами мои кузены метнулись за стол. Полина с Жупиком тоже не отставали. Сюнневе потянула меня за полу сарафана: - Поедым, что л-ли? Но мне есть совсем не хотелось. Присев на лавку и глядя, как работают челюстями мои кузены, я принялась расспрашивать Вийку: - Что же, вас совсем не удивляет наше появление? - Э-э, милка, - хмыкнула ведьма, покрывая голову темным платком. |
