– Не смейте плохо отзываться о Тихоне Ивановиче. Он благороднейший человек.

– Шляпа твой Тихон Иванович, – не сдавалась комендантша. – И ты недалеко от него ушел. Что варил-то хоть, малахольный?

– Мясной суп, – уныло произнес Соболев. – С вермишелью. Мама домашней тушенки прислала, я хотел всех ребят в комнате порадовать, а тут вот…

– Не переживай, порадуешь моего Барсика.

– Ну, разве что вашего Барсика.

– Звать?

– Чего делать… зовите, – уныло согласился Соболев.

Зоя Павловна обрадованно подпрыгнула на месте и моментально скрылась из виду. А Соболев остался. Он смотрел на разводы супа, которые медленно растекались по кафельному полу, и казалось, вот-вот заплачет. Но нет, обошлось. Соболев был мужественный юноша, он умел принимать удары судьбы с достоинством и сумел взять себя в руки.

– Иногда мне кажется, что она это нарочно делает.

– Что делает?

– Пугает меня. Всякий раз, когда я иду из кухни, она у меня над ухом орет. У меня из рук тут же все падает, а она своего Барсика зовет. Он все съедает.

– Хочешь сказать, что ее Барсик сейчас одним махом сожрет целую кастрюлю супа?

– Вы еще ее Барсика не видели.

Это было правдой. Барсика они не видели. Но, кроме того, Сашенька помнила, что сказала Зоя Павловна про этого студента.

– Значит, Тихон Иванович – это твой научный руководитель? – спросила она у него.

– Да. А вы его тоже знаете?

– Знаем.

– Великий человек, – с восторгом произнес Соболев. – Я таких никогда прежде не встречал. Думал, что такие люди только в книжках встречаются.

– Какие такие?

– Ну… добрые, честные, искренние… Нет, все не то, не это главное. Он знаете какой… в нем корысти совсем нет! Вот до сих пор все, кого мне доводилось встречать, прежде всего думали о своей выгоде. Например, поручат им дело, а они сперва прикидывают, что мне за это будет, если я соглашусь за работу взяться? И в зависимости от того, устраивала их оплата или нет, они и принимались за дело или отказывались. И плевать им на то, нужная эта работа или нет. Может, если они откажутся ее сделать, то другим плохо будет. Но им плевать, лишь бы самим хорошо было. А вот Тихон Иванович не такой. Его деньги вообще не интересуют! Ни в каком виде! Ему для себя вообще ничего не нужно. Он все для других, для людей, для птиц!

И как же увязать с такими характеристиками кражу Тихоном Ивановичем чужого попугая, обман и мошенничество с кругленькой суммой в один миллион рублей? Друзья этого не понимали. Наверное, если бы они спросили у Соболева, то он бы им объяснил, но в этот момент вернулась Зоя Павловна, рядом с которой двигалась огромная зверюга, при виде которой Сашенька тихо ойкнула и попыталась спрятаться за спину Юрочки. Тот хоть и понимал, что негоже будущему следователю бежать от опасности, но тоже из последних сил боролся с искушением задать стрекача.

– Это… это собака?

– А вот и мы с Барсиком, – пророкотала Зоя Павловна. – Барсик, поздоровайся с ребятками, они тебе покушать приготовили.

Огромная зверюга открыла огромную розовую пасть и рыкнула с такой мощью, что эхо ее рыка прокатилось по всему этажу и заставило задрожать оконные стекла.

– Ну, Барсик, приступай!

Широко открытыми глазами Сашенька с Юрой наблюдали за тем, как огромный язык подбирает с пола и куски мяса, и картофель, и морковку. Вермишель всасывалась с таким громким звуком, словно бы работал насос. Не прошло и нескольких минут, как о случившейся катастрофе напоминала только лежащая на полу кастрюля, которую заканчивал вылизывать Барсик.