которых ослабляли жар, и траву, усмирявшую боли  в  желудке,  но  участков

земли, где кожу жгло, старательно избегал.

     Гигант сильно болен и, скорее всего, на этом свете не задержится.  Но

вряд ли его прикончит облучение. Ведь он лежит совсем  беспомощный:  ночью

непременно появятся ядовитые мотыльки, за ними  -  ненасытные  землеройки.

Гигант был настолько глуп, что забрел в самое сердце Гиблых Земель.

     Да, он глуп, но храбр и добр. Паренек  не  помнил,  чтобы  кто-нибудь

после смерти  родителей  накормил  его.  Из  глубины  сознания  неожиданно

всплыло давно забытое наставление матери: "За добро воздай добром!".

     Великан был  очень  похож  на  покойного  отца  -  сильный,  высокий,

отважный, добрый, хотя и страшный  в  гневе.  Такой  человек,  несомненно,

заслуживает помощи.

     Паренек собрал целебные травы и отправился назад. Гигант  лежал  там,

где упал. Паренек сделал для него все, что только смог: положил  на  грудь

смоченные слюной листья, выдавил в рот животворный сок.

     Ночь принесла прохладу. Гигант пришел в себя,  неверными  судорожными

движениями стряхнул с тела листья, не поев,  заполз  в  спальник  и  вновь

потерял сознание.

     Утром он снова очнулся, попытался встать, но не смог.  Паренек  сунул

ему в зубы стебелек целебной травы, и гигант, не сознавая  того,  принялся

жевать.

     На следующий день кончилась провизия, и паренек отправился в лес. Там

он собрал в рубашку, которую больше  не  носил,  известные  ему  съедобные

плоды и коренья, вернулся в лагерь и покормил больного.

     На четвертый день тело гиганта во многих местах  стало  твердым,  как

дерево, из пор на коже начала сочиться кровь.  Гигант  в  страхе  коснулся

себя и надолго лишился чувств.

     Паренек достал из  мешка  запасную  рубашку,  смочил  ее  в  ручье  и

попытался смыть с тела великана кровь, но та, словно по волшебству,  вновь

и вновь выступала на коже.

     Стоило гиганту прийти в  себя,  парень  сразу  же  давал  ему  съесть

какой-нибудь, плод и стебелек травы, вливал в рот  столько  воды,  сколько

тот выпивал не закашлявшись. Как только  гигант  терял  сознание,  паренек

обкладывал его тело листьями, а к вечеру заботливо укрывал спальным мешком

и ложился рядом, защищая собой от пронизывающего ночного ветра.

     Дни тянулись за днями. Собака давным-давно околела; гигант же был  на

волосок от смерти, но умирать наотрез отказывался. Паренек стал свидетелем

бесстрашной битвы с врагом, более свирепым и безжалостным,  чем  любой  из

смертных. Листья постоянно пропитывались кровью, потом и мочой, но великан

боролся. Боролся изо всех сил.

     Наконец он пошел на поправку: жар спал, кровотечения прекратились,  в

мышцы вернулась часть прежней силы. Он стал самостоятельно  есть,  сначала

через силу, затем с ненасытным аппетитом. Смотрел на паренька и улыбался.

     Отныне между  мужчиной  и  пареньком  пролегла  неразрывная  связь  -

дружба.