|
Затем, не глядя на туземца, он сказал: - Ты должен оставить меня, покинуть это место. Переезжай на другой остров, женись и займись делом. - Нет, Туан. Мы связаны друг с другом, ты и я. Это неизбежно. И ты сам это знаешь. - Да, знаю. Но иногда мне хочется сказать себе, что я ошибаюсь, что я не могу ошибиться хотя бы раз. Много я бы дал для того, чтобы ошибиться. - Это на тебя не похоже. - Может быть и нет. Но все же я надеюсь. - Белый пожал плечами. - Сейчас толстяк укладывает металлический предмет в черную кожаную сумку. Они все улыбаются, Пожимают друг другу руки, но здесь явно пахнет убийством. Пойдем отсюда. - И нет никакого шанса на то, что они скроются от нас? - Это уже не имеет значения. Концовка уже ясна. Сейчас мы пойдем поужинаем и ляжем спать. - А потом? - Тебе нет необходимости знать об этом, - белый устало покачал головой. - Пошли. Они двинулись в глубину джунглей. Туземец двигался осторожно и грациозно, как тигр. Белый шел словно привидение. Глава 70 Менее чем в миле от дома Джемпсона, если спуститься вниз по крутой тропинке, протоптанной в джунглях, располагалось туземное селение Омандрик. На первый взгляд это была обычная тамильская деревушка, похожая на сотни других, беспорядочно разбросанных на берегу реки Семиль - заброшенного ручья с мутной коричневого цвета водой, у которого, казалось, едва хватало сил на то, чтобы течь по всепоглощающей, сожженной солнцем почве в воды далекого моря Восточная Ява, с его мелкой водой и бесчисленными рифами. Но наблюдательный глаз, осматривая деревню, мог бы заметить незначительные, но безошибочные признаки запущенности - сдутые ветром крыши у многих хижин, огородные участки с перезревшими таро, лодки с дырявыми днищами, разбросанные по берегу реки. Можно было заметить неясные тени, мелькающие среди деревьев - это инвазия крыс, обнаглевших до того, что они совершали набеги на заброшенные огороды средь бела дня. Именно это больше всего говорило об апатии жителей селения, их моральном упадке. Как гласит поговорка береговых жителей, "Присутствие крыс в дневное время означает, что землю забыли боги". В центре деревни, в хижине, которая размерами вдвое превышала все остальные хижины селения, его вождь, Амди, сидел, скрестив ноги, перед коротковолновым приемником с питанием от батарей. Из динамика приемника слышался статический шум эфира, а его зеленый глазок горел, как глаз пантеры при лунном свете. Это было все, на что был способен приемник, поскольку у него не было антенны, даже в то время, когда его приобрел Амди. Но шум из динамика и горящий зеленый глазок в достаточной мере удивляли старика. Радио стало его духовным советником. Он обращался к нему за советом раз в несколько дней, потом он говорил, что духи мертвых нашептали ему свои советы, о которых нельзя было говорить вслух. Танин, шаман, так и не мог определить, действительно ли старый вождь верил в эту чепуху или же он использовал это "волшебное" радио для своих целей, чтобы избежать наиболее обременительных заповедей дома ножа. Стоя сейчас рядом с вождем, одетый в темную пегату, с черепом обезьяны, прикрепленным к голове, шаман решил, что хитрость вождя скорее всего была бессознательной: желание избежать ответственности власти и желание верить в это тесно переплетались. Но шаман не мог обвинять своего владыку, какими бы ни были его мотивы: годы были жестоки к Амди, и дом ножа не мог облегчить его страданий. |
