Правда, для диссертации одной жопы мало. Но и без жопы диссера не напишешь. Кстати – тоже мудрость предков.

    Меня интересовала тема взаимосвязи точности прогнозов жопы с видимостью Мардука. Какова динамика колебаний погрешности в прогнозировании с точки зрения яркости Мардука? Не божества, конечно, а планеты. Недаром жопа в большей мере присуща тем людям, в чьем гороскопе ярко светит Мардук – податель благ и сытости. Память об этом запечатлена, согласно темпоральной лингвистике, в таких поговорках, как «жопу наел» и «хоть жопой ешь».

    Я просидел над вычислениями всю ночь. Наутро – это был день Набу – я отпросился у Ицхака и понес жопу домой, отдыхать. Ицхак лично проводил меня, следя за тем, чтобы я не попал с недосыпу под машину. И хоть я понимал, о чем на самом деле ицхакова забота, а все равно был растроган.

    Мой шеф и одноклассник сдал меня с рук на руки Мурзику. Молвил строго, глядя на Мурзика поверх своего вихляющего длинного носа:

    – Нерадивое говорящее орудие, внимай.

    Говорящее орудие подняло глаза – сонные, без малейшего проблеска мысли.

    Ицхак вручил ему меня.

    – Вот твой господин, – торжественно изрек Ицхак.

    Мурзик перевел тупой взор на меня. Я ответил ему столь же тупым взором. Передо моими глазами всё медленно плыло, я хотел спать.

    – Твой господин, – медленно, раздельно произносил Ицхак, будто разговаривал с иностранцем или умалишенным, – не спал всю ночь. Сидел на стуле и мял жопу.

    – Не жопу мял, а утруждал свой ум, – возразил я, но слабо.

    Ицхак бессовестно пользовался моим состоянием. Он не обратил никакого внимания на слабый протест. Вместо того продолжал речь, обращенную к моему рабу:

    – Тебе надлежит уложить господина в постель. Жопой вверх! Не забудь накрыть одеялом. Жопе должно быть комфортно.

    – Комфортно… – прошептал сраженный Мурзик.

    Ицхак подвигал носом, как муравьед. Эта мимическая игра сопровождает у него мыслительные процессы.

    – Жопе должно быть тепло, – пояснил он Мурзику. – К вечеру вызови для господина девку из храма.

    – А храмовую-то зачем? – спросил Мурзик. – К нему любая с охотой пойдет… и свободная, и какая хочешь…

    – Любая, может, и пойдет, да не всякая подойдет. Жопе нужно сделать массаж, – пояснил Ицхак. – Квалифицированный массаж. Фирма платит. Иначе в день Мардука твой господин может ошибиться. Мы повысили точность на восемь процентов и не имеем права снижать показатели.

    Последняя фраза предназначалась мне. Для того, чтобы пробудить мою совесть.

    Сделав такое наставление и окончательно запугав моего раба, Ицхак удалился.

    Мурзик довел меня до дивана и позволил упасть. Затем снял с меня ботинки и штаны, накрыл колючим шерстяным пледом – у меня не было сил протестовать и требовать атласное одеяло – и удалился.

    И я провалился в небытие, полное графиков и цифр.

    – Господин! – кричал у меня над ухом Мурзик. – Господин!..

    Я приоткрыл один глаз. Мурзик стоял над диваном, держа в одной руке мой магнитофон, а в другой стакан с мутной желтоватой жидкостью.

    – Что тебе, говорящее орудие? – вопросил я, недовольный.