– Как скажешь. – Найтхаук двинулся дальше, выискивая птичек. – Смотри, вон еще одна. По левую руку. С ярко‑красными перышками.

– Я знаю, о чем ты думаешь.

– Я думаю: если она не понизит голоса, то наверняка спугнет пичужку.

– Ты думаешь, что нет нужды мне противоречить, потому что, если наркоторговцы таки появятся, ты меня защитишь.

– Я слишком стар, чтобы кого‑то защищать. – Найтхаук посмотрел направо. – А вот еще одна, пурпурно‑золотистая.

– Я помню легенды, которые слышала о тебе в детстве, – продолжала Сара. – Ты был одним из моих героев. И никогда в жизни не уходил от борьбы.

– Зато ушел от жизни сто двенадцать лет назад.

– Но ты и здесь вышел победителем.

Найтхаук замялся.

– Победил не я. Врачи. И чтобы заплатить им, потребовалась пара молодых Вдоводелов.

– Я тебя не понимаю.

– Боюсь, я тоже, – ответил он. – Ты не проголодалась? Может, перекусим?

Сара встретилась с ним взглядом.

– Почему ты здесь?

– Дело случая.

– В случайности я не верю.

– А я не верил, что взрослый человек может заболеть эплазией. Как выяснилось, напрасно.

– Болезнь тяжелая?

– Очень.

– Я, конечно, о ней слышала, но не видела ни одного больного.

– Считай, что тебе повезло, – усмехнулся Найтхаук.

– Как я понимаю, тебе не хочется говорить об этом.

– Мне не хочется даже думать об этом. Детям снятся далеко не такие страшилища, и то они просыпаются с криком.

Сара поставила корзинку на траву, расстелила одеяло, села. Найтхаук присел рядом, получил от нее сандвич и банку пива.

– А при чем тут два молодых Вдоводела?

– Когда я согласился на заморозку, мои деньги остались у адвокатов. Они должны были вложить их в надежные активы, а процентами с капитала оплачивать мое пребывание в криогенной лаборатории. – Губы его изогнулись в сухой улыбке. – Случилось это до того, как Надин Кигори стал губернатором Делуроса VIII и начал реализовывать свою экономическую модель. В результате на планете разыгралась инфляция, и процентов стало не хватать для оплаты расходов на мое содержание.

– А что произошло потом? – спросила Сара. – Как я понимаю, на улицу тебя не выставили.

– Кому‑то потребовались услуги Вдоводела. Я, конечно, не мог отправиться в Пограничье. Черт, да я не смог бы подняться на ноги. Но они решили создать клон и послать его вместо меня.

– Я думала, это незаконно.

– А когда врачей и адвокатов беспокоил такой пустячок, как законность?

– Значит, клон отправился в Пограничье и выполнил задание?

– Я думаю, что да.

– Ты думаешь?

– Он был очень молод и наивен. А человек, на которого он работал, клялся, что задание клон не выполнил. – Найтхаук помолчал. – Разумеется, человек, на которого он работал, его же и убил, поэтому я не склонен ему верить. Но факт остается фактом: клон заработал только половину денег, полагающихся ему в случае выполнения задания, и через два года ситуация повторилась: мне вновь потребовались деньги. На этот раз они смогли наделить клона не только моими рефлексами, но и памятью. Как я понимаю, это создало для него определенные трудности, мои воспоминания устарели на добрую сотню лет, но он задание выполнил, поэтому я здесь.

– А где он?

Найтхаук пожал плечами:

– Если верить Киношите, где‑то в Спиральном Рукаве, с новым именем и лицом.