Впервые - ВО4, стр. 24-25. Авторизованный текст в письме Фета к  К.  Р.

от 10 мая 1889 г. с заглавием: "На бракосочетание его имп.  высочества  вел.

кн.  Павла  Александровича  с   ее   королевским   высочеством   Александрой

Георгиевной 4 июня 1889 года" и в письме к Полонскому  от  2  июля  1889  г.

(ПД), в котором Фет писал: "В ответ на внимание Августейших Особ мне  сильно

хотелось  написать  поздравление  его  высочества  Павла  Александровича   с

бракосочетанием <...> Высоконовобрачный  в  день  бракосочетания  благодарил

самой  любезной  телеграммой.  Как  ни  трудны  для  меня  стихотворения  на

известный случай, - это все-таки остается единственной монетой, которою  наш

брат платит за внимание" (ПД). 7 июля  Полонский  одобрительно  отозвался  о

стихах и 14 июля 1889 г. Фет писал ему: "Стихотворение на случай есть задача

возрастить цветы на камне. По-моему, за исключением одного  Пушкина,  только

древние умели браться за подобные стихотворения, и мне кажется, не возись  я

с Горацием и особенно с Марциалом, мне никогда бы не  сладить  с  эпиталамой

Павлу Александровичу" (ПД). Об этом же стихотворении см. переписку Фета с К.

Р. (ПД) в сентябре - октябре 1890 г., когда поэт готовил к изданию IV выпуск

ВО. В ответ на письмо К. Р. от 11 октября, в котором он замечал, что  "рифмы

"Павел" и "правил" меня несколько поразили; это собственное имя в стихах, да

еще на конце строки действует неприятно", Фет написал  14  октября  1890  г.

пространное объяснение: "...И у древних поэтов, не знавших рифм, поставление

данного слова на цезуре было наисильнейшим средством ударить на  него.  Этот

естественный прием сохранился и в наших рифмованных стихах,  усиливаясь  еще

перестановкою слова под рифму.  То  и  другое  сообщает  всепобедную  власть

стихам Тютчева: "Ах, и не в эту землю я сложил // Все, чем я жил,  и  чем  я

дорожил". Постановка собственного имени воспеваемого героя под  рифму  имеет

за собою множество классических у нас прецедентов, начиная с ломоносовского:

"Неси на небо глас и ветр, // Бессмертен ты, великий Петр". Как  ни  неловки

эти стиха для современного уха, тем не менее Ломоносов  очень  хорошо  знал,

чего он добивается. Что касается до неточности рифм "заставил" и "Павел", то

такие неточности весьма часто встречаются  и  у  Лермонтова,  и  у  Пушкина;

последний даже употребляет ее в альбомном стихотворении: "Душа  моя,  Павел,

// Держись моих правил"..." (ПД).

     Павел Александрович - брат Александра III.

     Александра  Георгиевна  -  дочь  Ольги  Константиновны  (сестры  в.  к.

Константина Константиновича) и греческого короля Георга I.

   XVII. Его императорскому высочеству в. к. Константину Константиновичу 

                                 (Стр. 333) 

     Впервые - ВО4, стр.