Урсула крепко сжала меч, отчаянно пытаясь призвать свою магию огня. Абракс бросился на неё, она замахнулась, и сталь меча отразила его скребущие когти. Ярость вскипела в её теле, и она ударила инкуба, отбросив его назад.

Где то вдалеке она услышала крик Серы. И когда она повернула голову, её сердце остановилось. Големы стояли над Баэлом и Люциусом, и одно из существ вонзало клинок в спину Баэла.

Мир Урсулы перевернулся. Она едва ли осознавала свой собственный крик.

Без своих крыльев Баэл был смертным.

– Слишком поздно, – радостное, напевное заявление Абракса.

Ледяная ярость разлилась по венам Урсулы, и она помчалась к големам со скоростью ночного ветра. Со скоростью, о которой она и не подозревала, она пронзила их тела, затем развернулась лицом к демону.

Злая улыбка, руки скрещены на груди, кожистые крылья вздымаются над ним, как погребальный саван.

– Может быть, тебе не следовало предавать меня.

Урсула направила Экскалибур ему в грудь, и её рука дрожала от закипающей ярости.

Абракс вздохнул.

– Мы оба знаем, что ты истощена. У тебя не осталось сил бороться со мной, – он покачал головой. – Я подумывал убить тебя, но теперь думаю, что можно просто оставить тебя в живых. Чтобы ты могла чувствовать боль в своём сердце, пока твоё печальное маленькое смертное тельце не увянет и не умрёт.

Это то, о чём беспокоился Баэл. Наблюдать, как она стареет, тогда как он остаётся в расцвете сил. А теперь он мёртв. Что то надломилось внутри Урсулы, и горячий гнев вспыхнул в её теле.

Последние остатки силы Эмеразель потекли по её венам, перетекая в Экскалибур. Огонь сорвался с лезвия, образуя массивный огненный меч.

Урсула рванулась вперёд, и меч пронзил грудь Абракса. Он застонал, падая на плитку пола и хватаясь за рёбра. Чистая ярость охватила Урсулу, когда она подошла к нему, пламя мерцало вокруг кончика лезвия.

– Ты грязная сука, – простонал Абракс.

– Ещё оставалось немного огня. Тебе действительно следовало выпить всё, – Урсула приставила Экскалибур к горлу Абракса.

– Н нет… – пролепетал Абракс, отчаянно пытаясь вырваться. Его ноги, казалось, не слушались должным образом, и плитка под ним была испачкана кровью.

Урсула придавила его горло своим клинком.

– Ты сказал, что не веришь в пророчество. Это было ложью?

Глаза Абракса вспыхнули ужасом.

– Я дам тебе всё, что ты захочешь. Деньги, власть…

Горячий гнев пронзил её разум.

– Ты только что отнял у меня единственное, чего я хочу, – она полоснула пылающим лезвием вниз, открывая ещё одну глубокую рану в его груди. Воздух потемнел от запаха горящей плоти.

Спина Абракса выгнулась дугой, и он забился в агонии.

– Подожди! Подожди! – он лихорадочно рылся в карманах, пока не вытащил зажатый между пальцами бумажник.

– Ты думаешь, что сможешь купить меня? – зарычала Урсула.

– Это не деньги, – прохрипел Абракс. – Крылья.

– Крылья, – повторила Урсула, когда её охватило понимание.

– Если ты хочешь спасти его, ты можешь использовать это, – Абракс приоткрыл бумажник, давая Урсуле возможность рассмотреть содержимое. Внутри были сложены два золотых крыла, которые светились потусторонним светом. – Но сначала тебе нужно быть хорошей собачкой и принести добычу, – он швырнул бумажник через всю комнату.

– Сними с него свою магию, – прорычала Урсула, и её клинок пронзил его кожу.

Чернильная магия покинула тело Баэла. Затем Урсула полоснула Абракса по горлу, перерезав яремную вену, и из раны вырвался булькающий звук. Но её внимание уже было приковано к кое чему другому.