Хотгар кивнул другому из своих охранников – демону с массивной бочкообразной грудью и шеей, похожей на ствол дерева.

– Выведите пленника, – сказал Хотгар.

«Кестер?»

Урсула смотрела, как охранник исчез в туннеле, ведущем из зала. Когда она взглянула на Абракса, он выглядел таким же озадаченным, как и она."То есть, он тоже не знает, что происходит».

Через несколько минут двери с грохотом распахнулись, и охранник вернулся, ведя за собой демона с цепью, прикреплённой к железному ошейнику на горле.

Не Кестер – мускулистая фигура, облаченная в изодранную тёмную одежду, была слишком крупной. Огромные золотые наручники стискивали его руки, более толстые, чем те, что Урсула видела раньше. Голову мужчины покрывал чёрный капюшон. Она обратила внимание на красивый золотистый цвет его кожи…

Но ей не пришлось долго любоваться этим. Заключённый натянул свою цепь, сопротивляясь и рыча, как дикий зверь, и она почти задалась вопросом, не порвутся ли оковы. Когда охранник протащил его мимо гранитного стола лордов, заключённый бросился к ним. Тюремный охранник резко дёрнул его за цепь, и тот застыл на месте.

Абракс заговорил, и в его голосе звучало презрение.

– Я не могу поверить, что это существо – ваш источник. Как ты можешь верить человеку, который предал своего бога?

Охранник сдёрнул капюшон с головы заключённого, и Урсула ахнула. Это был Баэл, тёмные и мощные тени кружились у его тела. Бывший Меч Никсобаса… и её наречённый. Вот только он точно не смотрел на неё с любовью. На самом деле, он смотрел на неё с диким голодом, и его глаза сделались кроваво красными. Баэл был развращён старым способом, диким состоянием, которое охватывало теневых демонов, когда они пили кровь. И прямо сейчас у него был такой вид, словно он хотел перегрызть горло своей невесте.

Урсула едва замечала жгучую боль от огня Эмеразель, разлившегося по её венам.

– Где ты его взял? – голос Абракса прогремел по комнате.

Хотгар сжал свой молоток.

– Охранник обнаружил его бродящим по своему поместью. Он сказал, что ты замышляешь заговор против королевства. Что ты похитил эту суку.

– Он сумасшедший. Очевидно, он выпил кровь этой суки и развращён старым способом.

Хотгар приподнял бровь.

– Но он был прав насчёт этой суки…

Урсула подняла руку в наручниках.

– Вы понимаете, что я стою прямо здесь? Меня так то Урсулой зовут.

Хотгар впился в неё взглядом.

– А ещё ты гончая женского пола. Что делает тебя одной из сук  богини. Я просто обращаюсь к тебе, используя наш формальный термин.

Урсула приятно улыбнулась.

– Ну конечно. Это формальный термин. Пообщавшись с твоей женой, я полагаю, что формальный термин для тебя – это что то вроде «супружеского разочарования», но я же тебя так не называю.

– Давайте перейдём к делу, – Абракс указал на Баэла. – Он стал диким. Он потерял свои крылья и место за столом лордов. Мы должны обсудить, как лучше всего его прикончить. Тем не менее, ты говоришь мне, что веришь его слову больше, чем моему?

Глаза Хотгара сузились.

– Он не солгал насчёт гончей.

Баэл зарычал – низкий, нечеловеческий звук, от которого по шее Урсулы пробежала ледяная дрожь. Был ли настоящий Баэл где то там, погребённый под дикой яростью?

Хотгар положил ладони на гранитный стол.

– Есть ли ещё что нибудь, что ты скрывал от нас, Абракс?

Абракс склонил голову набок.

– Нет, больше ничего нет.

«Лжец!»  Урсуле хотелось закричать. Должна ли она сейчас рассказать им то, что узнала?

Глаза Хотгара сузились, а губы поджались в линию.

– Ты уверен, что больше ни в чём не хотел бы признаться?

Абракс стоял, засунув руки в карманы, совершенно расслабленный.