|
Совсем. Тяжелый каменюга. Непонятные резы на нем сделаны глубоко, и складывалось ощущение, что их не выбили, а выплавили. Хотя Иван совершенно не разбирался в подобных вопросах, могли и вырезать, а потом долго-долго скоблить. Лопухину доводилось видеть в краеведческих музеях и не такие поделки. – Спрячьте в карман, – председатель протянул Ивану шкатулку. – Вечером вам расскажу еще одну историю. Они снова замолчали. Только злополучные пилы катались по доскам кузова. По приезде следователь начал упираться, что бензопилы – это вещественное доказательство и он должен забрать их с собой. После длительного и безрезультатного препирательства с председателем на первый план вышел Борис Александрович. Он отвел Пекко в сторону и долго что-то ему втолковывал, рубя воздух ладонью. Следователь пытался отвечать, но тщетно. Вскоре он вместе с солдатиками и своим помощником уехал, а Борис Александрович вернулся к Ивану, утирая лоб. – Ох и тяжелый человек! Ох и каменюка! Сколько раз уже… А всегда с ним тяжко. Голова, соответственно, трещит, будто раскалывается! – Я хотел, чтобы вы мне хозяйство показали, да, видимо, вам трудно сейчас, – Иван развел руками. – Может быть, мне к Маркко обратиться тогда? – Нет, не надо, – Борис Александрович сморщился. – Ему сейчас… не до того будет. Бумаги писать, отчеты… Эх… Так что давайте со мной походим. Готовы? Перекусить не желаете? Иван вдруг вспомнил, что у него маковой росинки во рту не было с утра. – Знаете, очень хочу! – Тогда пойдемте… 7 После обеда Иван с Борисом Александровичем снова отправились на лесопилку, хотя планировали двинуть к озеру. Но что-то там опять приключилось в лесном хозяйстве. На лошади прискакал какой-то малец и, пригнувшись, крикнул в окошко: – Борис Саныч, опять тягачи встали! Юри приехать просит! Борис хлопнул себя по бедрам и сплюнул. – Буду, скажи! – крикнул он вслед парнишке. – Случилось что-то? – поинтересовался Лопухин, когда Борис Александрович вернулся за стол. Тот в ответ только рукой махнул. – Это так, наши местные сложности. Колхоз, соответственно, молодой. Очень много людей с самых разных мест. Поднимаем хозяйство, сами видите, как приходится иногда… С местными сложно бывает. Тут после войны всякого люда осталось… Маркко очень тяжело. Он хоть и авторитетом пользуется, но все-таки, сами понимаете. Разные бывают моменты. Сейчас вот поеду разбираться… Может, вы без меня на озерцо? – Нет-нет! – Лопухин встал. – Я с вами! – Да не будет вам интересно… Рабочие моменты, соответственно… – Чувствовалось, что Борис пытается увильнуть. Однако Иван оставался тверд: – Я мешать не буду. Похожу, посмотрю, пару снимков сделаю. Покажете мне ваших ударников. Я интервью возьму. Есть ударники? – Найдем, – Борис Александрович вздохнул. – Ну что ж, поехали… В машине, подпрыгивая и трясясь, Борис вводил Лопухина в суть проблемы: – Тягачи деревья возят. Техника могучая, подцепил стволы и поволок. Ну и работа тяжелая. По жаре в кабине духота, двигатель ревет… Наши-то, приезжие, еще ничего, справляются, а местные все норовят схитрить. |
