— Для разговоров есть другое время суток.

— Кто там пришёл? — послышался женский голос в коридоре.

— Никто, спи, — крикнул в темноту Помойка, но растрёпанная женщина в ночной рубашке подошла к двери.

Увидев полицейского, она сразу заголосила:

— А я тебе говорила, дураку, что этим кончится! Я сразу сказала, что вы попадётесь! Никогда ничего толком сделать не можешь, какой из тебя похититель? Ещё и детей подставил, придурок безмозглый!

— Пап, что там? — пробасил, выйдя из комнаты, парень в пижамных штанах, которого язык не поворачивается назвать подростком.

Рама под метр девяносто, с плечами шире, чем у Депутатора.

— Отец, тебе помочь? — из комнаты напротив вышел ещё один такой же.

Оба здоровенные лоси, но на этом их сходство и заканчивается. Ни за что бы не принял их за братьев. Один — чернявый, с лицом круглым и смуглым, второй — очень светлый белокожий шатен с квадратным подбородком и низким лбом.

— Чёрт, — Помойка Бурбон посмурнел лицом, плечи его опустились. — Чего уж теперь… Проходите. Ничего мы ему не сделали, просто… Эх…

Мальчика заперли в спальне на втором этаже, закрыв окно ставнями. Мы нашли его мирно спящим в кровати. Вокруг разбросаны игрушки, рядом с подушкой — плюшевый медведь, на столе тарелка с пирогом и стакан молока. Непохоже, что ребёнок сильно страдал в заключении.

— Пора домой, — разбудил его Депутатор, — мама волнуется.

Сын Училки собирался растеряно, очень смущённый, не зная, куда девать глаза.

— А можно я возьму… — он показал на игрушечный пистолет. — Мне подарили…

Отлично сделанная реплика классического кольта, даже не сразу понятно, что пластик. К нему кобура, пояс, имитация патронов в патронташе — дорогая игрушка.

— Спроси у них, — кивнул полицейский на подпирающих стену в коридоре братьев.

— Конечно, бери, мелкий, — ответил тот, что посветлее, — кому он тут нужен-то?

— Мы уже взрослые, — добавил второй. — Если ещё чего из игрушек захочешь, или так, поболтать, заходи.

— Дорогу теперь знаешь, ха-ха-ха, — заржал первый.

— Всегда бы освобождение заложников так выглядело, — сказал я, — тебя не обижали?

Нести пацана не пришлось. Мать юных террористов-похитителей нашла ему кеды, из которых те выросли.

— Нет. Сначала я испугался, но они оказались не злые. Просто… не очень умные, что ли. Мы с ними играли, представляете? В машинки, в войнушку, в настолки… Они так радовались! Им неловко играть самим, взрослые, а со мной весело. Обещали, что завтра отпустят, если я пообещаю, что никому не расскажу, где был. Придумали целую историю про похитителей в масках и плащах, как в комиксах.

— Детский сад какой-то, — вздохнул Депутатор.

— Угу, для детей с задержками в развитии, — согласился я. — Что не отменяет того факта, что они совершили тяжкое уголовное преступление. Похищение несовершеннолетнего группой лиц по предварительному сговору… Хотя что-то мне подсказывает, что у Судьи может быть другое мнение.

— Думаю, — подтвердил Депутатор, — он будет настаивать на примирении сторон. Если аккуратно замять участие родителей, то выйдет, что одни несовершеннолетние балбесы заигрались с другим.

— А записка?

— Скажут, что решили пошутить. Скорее всего, судья ограничится предупреждением. Мусор-то кому-то вывозить надо. А учительница… — он покосился на мальчика и понизил голос, — она же приезжая.

***

— Как вы сюда попали? — спросил я человека, смотрящего телевизор в пустом тёмном баре.