В тюремной камере, где разило прелой соломой, блевотиной, потом, на лавке из неструганых досок, при свете маленькой свечки заново рождались великие слова. Монах читал, ведьма слушала.

    Потом не стало ни монаха, ни ведьмы.

    Selig sind, die ihre Kleider waschen, dass sie teilhaben an dem Baum des Lebens und zu den Toren hineingehen in die Stadt.

    Draussen sind die Hunde und die Zauberer und die Unzuchtigen und die Morder und die Gotzendiener und alle, die die Luge lieben und tun.

    Слово «Zauberer» разрушило странное состояние полусна, полуяви, напомнив о том, что происходит на самом деле.

    Камера.

    Ведьма.

    Инквизитор.

    Библия, прочитанная на немецком языке. Искаженная.

    Агеларре, должно быть, помирает со смеху.

    Иеронимус отложил книгу, прокашлялся и понял, что сорвал голос. Первый солнечный луч уже проник в город, гуляет по начищенным медным сковородкам Доротеи Хильгерс, золотит солому в растрепанных волосах Рехильды Миллер.

    Рехильда спала на полу у ног Иеронимуса. И когда он увидел ее прекрасное умиротворенное лицо, он заплакал.

    «Дабы обвиняемая Рехильда Миллер из Раменсбурга спасла свою душу и миновала смерти ада для души, мы пытались обратить ее на путь спасения и употребляли для этого различные способы. Однако, обуянная низкими мыслями и безнадежно совращенная злым духом, означенная Рехильда Миллер предпочла скорее быть пытаема ужасными вечными мучениями в аду и быть телесно сожженной здесь, на земле, преходящим огнем, чем, следуя разумному совету, отстать от достойных проклятия и приносящих заразу лжеучений и стремиться в лоно и к милосердию святой матери-церкви. Так как церковь Господня ничего более не знает, что она еще может для обвиняемой сделать ввиду того, что она уже сделала все, что могла, мы присуждаем означенную Рехильду Миллер к передаче светской власти, которую нарочито просим умерить строгость приговора и избегнуть кровопролития».

    Примечания

    1

    Dorn - колючка (нем)