Женщина заметно вздрогнула.

    Агеларре привзвизгнул от удовольствия.

    -  Ты умрешь, - повторил он. - И твой бог не примет тебя.

    -  Почему я должна умереть? - тупо спросила женщина.

    -  Если Иеронимус фон Шпейер обещал тебе жизнь - не верь. Они всегда обещают, а заканчивается одинаково. Один судья клянется, что не тронет ни волоса на твоей голове, а потом другой, такой же лицемерный, с чистой совестью отправит тебя на казнь.

    -  Иеронимус фон Шпейер? - повторила Рехильда Миллер. Подумала. Потом качнула головой, мотнув слипшимися от пота волосами: - Нет, Агеларре. Иеронимус фон Шпейер ничего не обещал мне.

    Агеларре заскрежетал зубами.

    Она подняла голову, посмотрела.

    -  Ты уходишь?

    -  Будь ты проклята, Рехильда Миллер, - сказал Агеларре.

    Иеронимус проснулся оттого, что Ремедиос трясет его за плечо. Оттолкнул его руку, сел, потер лицо.

    -  Что случилось?

    -  Ведьма кричит, - сказал Ремедиос.

    Иеронимус прислушался, но ничего не услышал. Однако слуху бывшего солдата поверил, потому встал, машинально подхватил со стола латинскую библию и пошел по коридору, к лестнице, ведущей в подвал.

    Ремедиос шел за ним следом, держа горящую свечу в высоко поднятой руке. На ходу Иеронимус спросил:

    -  Она звала именно меня?

    -  Она никого не звала, - ответил Ремедиос. - Просто кричала. От страха или боли. Я подумал, что она нуждается в утешении.

    -  Вероятно, - согласился Иеронимус. - А почему ты сам не зашел к ней?

    Ремедиос помолчал, прежде чем честно ответить:

    -  Я испугался.

    Больше Иеронимус ни о чем его не спрашивал.

    В камере было пусто.

    -  Сбежала, - шепнул Ремедиос.

    Иеронимус забрал у Ремедиоса свечу и подтолкнул его к выходу.

    -  Никуда она сбежать отсюда не могла, - сказал Иеронимус. - Не сквозь стену же прошла. Иди спать, Ремедий.

    Ремедиос помялся на пороге, а потом дал стрекача.

    Иеронимус внимательно осмотрелся по сторонам, поставил свечу на лавку.

    -  Рехильда, - позвал он.

    Женщина выбралась из кучи соломы - под глазами синяки, через все лицо три красных полосы от бича, в волосах сухая трава.

    Иеронимус поджал губы, слегка наклонил голову, внимательно рассматривая ее.

    -  Кто ты? - спросила Рехильда хрипло.

    -  Иеронимус фон Шпейер, инквизитор.

    Она смотрела, широко открыв глаза, как он снимает с себя грубый коричневый плащ, остается в белой рубахе. Годы не прибавили красоты Иеронимусу, но его это не заботило. Он расстелил плащ на полу у ног женщины, неторопливыми, уверенными движениями. Выпрямился, сел на лавку.

    Дикий ужас в ее глазах.

    -  Я пришел забрать твои страхи, - сказал Иеронимус. - Клади их сюда, на плащ.

    -  А что ты будешь делать с ними? - спросила она.

    Иеронимус пожал плечами.

    -  Спалю в печке, - сказал он.

    -  А со мной?

    Он не ответил.

    -  То же самое, - сказала Рехильда Миллер.