— Вы тоже к Рите Райт? — подал реплику вдогонку; он развернулся, уставился на меня. — Вам известно, что в Молчановке убита Танюша? (Сценарист молчал.) Сестра Виктории. Началось официальное следствие.

Он продолжал держать паузу, зрачки расширены (под кайфом, что ли?), наконец вымолвил:

— Вы за мной следите?

— А хоть бы и за вами?

— Глупо, сыщик. Меня удостоили звания шафера, вот приехал узнать о завтрашнем венчании.

— Так идемте.

— Не к спеху, уступаю дорогу вам. — И он так же внезапно исчез, как возник. А ведь на чем-то очень важном сбил, черт… За сталинской аркой проурчал автомобиль, отчаливая, я поднялся к прекрасной кинозвезде.

Дверь на звонок отворилась тотчас, словно меня ждали: невеста в белейших пышных до полу одеждах, в девственном венке из мелких цветочков, распущенные черные волосы покрыты прозрачной фатой.

— Николай! — воскликнула она, схватив меня за руки. — Мы завтра венчаемся в монастыре, я в экстазе!

— Поздравляю, — промямлил я и проследовал, повинуясь рукам ее, в комнату к трельяжу, где трижды отразилась невинная невеста и немолодой мрачный мужик за нею.

— Как тебе платье?

— Великолепно.

— Сейчас еще одно принесут. Я в раздумье, нужен совет человека компетентного.

— Положим, я не очень…

— Не спорь! Ты — кинооператор, в своем роде художник. Или вот это, — она крутанулась вокруг своей оси, — в стиле пушкинской эпохи, сама невинность. Или — вышитая розами рубашечка едва до бедер, сейчас увидишь!

— Лучше невинность.

— Лучше, но не совсем правдиво… наши отношения с Борей более реалистичны. Ты не поверишь, но я еще ни разу не была замужем.

— Твоему жениху повезло.

— Мне! Я не могу без него жить, я б умерла, честно. Тогда в клубе я просто обезумела от счастья.

— Кстати, — я вспомнил, — ты уже видела кассету с шоу «Мефисто»?

— Ой, мне сейчас не до этого.

— Там есть такой эпизод: ты разговариваешь у арки с кем-то, полускрытым малиновым занавесом. С кем?

— С кем… — повторила красавица безразлично, глаз не сводя со своего отражения в зеркале. — С председателем жюри.

— С Зюзей?

— Как? — Она засмеялась. — Забавно. Этот мстительный старик предложил мне ночь любви за «Мефисто».

— За жизнь, — пробормотал я, помянув «Египетские ночи». — А потом он затеял ссору с Вольновым.

— Одно с другим не связано. Я согласилась, ради успеха приходится идти на жертвы.

— Зюзя поимел ночь?

— Еще чего! Я стала невестой, все чисто.

— И приз оторвала, и вокруг пальца обвела. — Рита опять засмеялась. — Сегодня изнасилована и убита Танюша.

Сияющее лицо (три лица в трех створках) помертвело.

— Та убогая в деревне?.. Господи! Зачем ты сказал? Хочешь испортить мне радость?

— Почему гибель постороннего человека может тебе что-то испортить?

— Как тупы мужчины в эмоциональном плане. Ну, просто страшно… страшное предзнаменование. Кто это сделал?

— Муж Виктории сознался.

— Тот сценарист? Он маньяк, да?

— Черт его знает.

— И жену убил?

Логичный вопрос, который мне, до сих пор оглушенному, даже в голову не пришло задать Самсону.