— У них же «тигры»! У них «пантеры»!

   — Не прорвутся, — опять Рокоссовский.

   — Ваши гарантии?

   Устал Рокоссовский спорить, сказал: — Интуиция.

   И верно. Не пустили наши войска фашистов. Подтвердились слова Рокоссовского.

   После Курской победы, уже после освобождения и Орла и Белгорода, кто-то напомнил Рокоссовскому тот разговор:

   — Товарищ генерал, значит, оправдалась, не подвела интуиция?

   — Не подвела, — подтвердил Рокоссовский. И следом за этим назвал количество советских танков и нашей артиллерии, нашей авиации и нашей пехоты, принимавших участиев Курской битве. Цифры были огромными. Превосходили наши фашистов в силе. И танков было больше, и самолёты лучше, и артиллерия более мощная. — Была интуиция, — сказал Рокоссовский. — Надёжная интуиция.

   «ВСЕ ЗДЕСЬ!»

   Наступили самые трудные дни Севастополя. Кончались боеприпасы. Кончались силы,

   Командир бригады морских пехотинцев генерал-майор Евгений Иванович Жидилов и комиссар бригады Александр Митрофанович Ищенко направлялись к Хомутовой балке. Здесь сражалась одна из советских артиллерийских батарей.

   Бегут под огнём советские командиры. Слышат, как отвечает фашистам советская батарея.

   — Молодцы артиллеристы! — сказал генерал Жидилов.

   — Орлы! — подтвердил комиссар Ищенко.

   Вышли командиры к открытой площадке. Смотрят — не видят пока саму батарею. Замаскировались артиллеристы. Зато видят командиры место, куда несутся наши снаряды. Точно ложатся взрывы. Ударяют в ряды фашистов.

   — Молодцы! — не сдержался теперь комиссар Ищенко.

   — Орлы! — поддержал комиссара комбриг Жидилов.

   Ещё минута, вторая. Кустами, овражком, снова открытым местом пробежали командир и комиссар. Вот тут совсем рядом Хомутовая балка, рядом совсем батарея.

   Вышли командиры к её позициям. Вот они, наши пушки, наши орлы-артиллеристы.

   Смотрят командир и комиссар: из четырёх пушек на батарее уцелела одна-единственная. И у этой одной-единственной находится один-единственный артиллерист-матрос.

   Лицо у матроса суровое. Ворот флотской рубахи порван. Бескозырка чудом держится на затылке.

   За снарядом посылает снаряд матрос. Словно прирос к орудию. Даже, кажется, не замечает, что явились сюда командиры.

   Шагнул генерал Жидилов к артиллеристу: — Где остальные?

   — Здесь, — ответил матрос.

   Посмотрел командир, посмотрел комиссар — нигде никого не видно. Неужели отступили, отошли без приказа?

   — Где остальные? повысил голос, почти закричал генерал Жидилов.

   — Все здесь, — повторил артиллерист. — Никто не ушёл...

   Комиссар Ищенко тронул генерала за руку, показал на стоящие рядом разбитые пушки.

   Посмотрел генерал и только теперь обратил внимание на то, что рядом с пушками, у их колёс, лежали люди. Это были матросы, боевые товарищи артиллериста. Все они погибли.

   — Никто не ушёл. Все здесь, — тихо повторил артиллерист. И снова припал к орудию.

   Тогда в разгар боя ни генерал Жидилов, ни комиссар Ищенко не успели узнать фамилию отважного артиллериста. Фашисты рвались на позиции советской батареи. Генерал Жидилов и комиссар Ищенко сами вступили в бой.

   Известна ныне фамилия героя. Им был черноморский матрос Коваленко Иван Захарович.