– Хм… – задумчиво ответил я, обводя взглядом пыточный антураж, – честно скажу, не знаю. Не доводилось прежде заниматься такими делами. Но только скажу, что злость у меня на них обоих огромная. Один якшался с террористами из шкурно-карьерных побуждений, а второму просто нравится убивать. Ну как их обоих не того… не вздернуть на дыбу? Но давайте закончим этот разговор, потому что они все трое еще долго будут нужны нам в качестве свидетелей при дальнейшей разработке этого дела. Быть может, вылезут еще какие-нибудь связи этих двоих с их зарубежными покровителями.

Но как мы не крутили этих двоих, нити от них уходили куда угодно, но только не в британское посольство. Надо было признать, что этим двоим англичане царя Николая (или кого бы то ни было) еще не заказывали. Это, конечно, не отменяет самого факта заказа, но получен он был не через эсеровские связи Азефа и не через Лопухина… Как ни странно, все выяснилось при допросе Савинкова. Лопухин и Азеф в деле цареубийства, прошу прощения за тавтологию, были не при делах. Заказчик выходил непосредственно на Савинкова и, пообещав фантастический миллион франков золотом, отправил его в Россию – встраиваться в операцию по убийству Плеве. Азеф и Лопухин должны были думать, что готовится покушение на министра внутренних дел, а Савинков в это время выцеливал бы Николая. Ах, мистер Доу, ах, сукин сын! Все рассчитал, только на нас не рассчитывал. А Савинков – шут, позер и клоун – неужели он пошел на это сам и послал женщину только ради сиюминутной славы цареубийцы, полагая ее (славу) бессмертной, или основную роль там играл меркантильный интерес в миллион швейцарских франков?

И вот ведь до чего креативная рожа! Фактически самостоятельно додумался до террористки-смертницы и пояса смертника. А ведь могло получиться… И тогда их обоих – и Николая и смертницу – разнесло бы в клочья. А сейчас эта глупая баба сходит с ума в одиночной камере Петропавловки и думает, что если ей будет дан второй шанс, то она им обязательно воспользуется. Дора Бриллиант – звучит как манерный артистический псевдоним; к своему удивлению я узнал, что это ее настоящее имя. Если Савинков хотел прижизненной славы и рассчитывал на смерть во вполне преклонном возрасте, то этой достаточно было посмертной славы. Чтобы в Британском музее висела картина «Знаменитая Дора Бриллиант взрывает вместе с собой русского царя». Жалко ее, дуру, и в то же время нет никакой надежды на то, что она исправится. Увы, что с ней не делай – как она была злобной тварью, которой все равно кого взрывать, так ею и останется. Так что, наверное, у нее будет такая же судьба, как и у вех остальных – военно-полевой суд по сокращенной процедуре и виселица.

3 июня 1904 года, около полудня. Царское Село, Александровский дворец.

Коммерческий директор АОЗТ «Белый Медведь» д.т.н. Лисовая Алла Викторовна

Всякий раз, когда я гуляла по парку под руку с Николаем, в моей голове возникала мысль о том, когда же я смогу увидеть его дочерей. Они ни разу не показались мне на глаза, и у меня создалось такое впечатление, что из-за тяжкого потрясения, связанного со смертью матери, девочки утратили интерес к тому, что происходит вокруг них. Меня, признаться, это сильно беспокоило.

Конечно же, я поделилась с Николаем своими тревогами.

– Я надеюсь, они переживут это… – с тяжким вздохом сказал он мне в ответ, глядя куда-то вдаль невидящим взглядом, – они еще малышки… Знаете, я захожу к ним в спальню поцеловать на ночь, и они просят меня «рассказать о маме» – так, как раньше, бывало, просили рассказать «историю»… И я рассказываю… При этом вспоминаю самые разные случаи и стараюсь выбрать из них самые смешные… Вот, к примеру, как у Аликс однажды шляпку ветром сорвало… – Он грустно улыбнулся.