За его спиной била в бубен канатоходка, она выполняла сложные пируэты, только чтобы согреться.

Они стали передавать по кругу стаканчики горячего чая, и старик рассказал о своих путешествиях внутри Великого Змея.

— Животное проглотило нас вместе с островом Тануши, — стал объяснять он. — С тех пор мы живем в чреве дракона, как жили наверху, на земле: мы ездим по деревням, чтобы развлекать бедных людей. Иногда какой-нибудь сёгун принимает нас в своем замке на время представления, но это случается редко.

— Значит, вы хорошо знаете эти места, — поспешила вставить Зигрид. — Смогли ли вы составить мнение о том, где может скрываться сердце змея?

Аракуши, управляющий театром теней, стал смеяться.

— Непростой вопрос, — присвистнул он. — Я часто задаю его себе. Монстр очень хитер. Он знает, что счастливый смертный, который найдет сердце дракона, будет иметь над ним полную власть, потому он поступает, как скряга, который неустанно перезакапывает свой сундук с сокровищами.

— Вы хотите сказать, что сердце постоянно меняет свое местоположение?

— Я бы так поступил на месте дракона, — засмеялся Аракуши. — Я бы спрятал его на дне какой-нибудь реки, чтобы течением его несло на другой конец подземного королевства.

— На дно реки… — повторила Зигрид задумчиво. — Тогда почему бы не придать ему вид рыбы?

— Хе-хе, — засмеялся Аракуши. — А ты, девочка, не глупа! Рыбы, да… Огромной рыбины, которая плавала бы всегда по дну в тине, чтобы ее не заметили стоящие на берегу рыбаки. Да, да, прекрасная идея.

Девушка не слушала его больше. Она ругала себя, что не подумала об этом раньше. Она заметила, что на карте, которую ей вручил даймио, было нарисовано много разных «ручейков». Эти речушки, вероятно, наполненные физиологическим раствором, могли служить прибежищем водной фауне, созданной из всяких органов Великим Змеем.

«Надо бы, — подумала девушка, — походить вдоль речек, разглядывая дно. Если рыба-сердце прячется там, я наверняка опознаю ее».

— Знаю, о чем ты думаешь, — засмеялся старик. — Но поиски будут тяжелыми, поскольку речек очень много… И потом, сердце может превратиться во что угодно! Почему бы не в крота? Никому не видимый крот, который ходит под нашими ногами. Или еще…

Зигрид покачала головой, отчаяние охватило ее. Ее оттеснили акробаты, которые, чтобы согреться, стали под звуки бубна выполнять гимнастические упражнения.

— Если бы вы были Великим Змеем, — прошептала Зигрид, — в кого решили бы вы превратить ваше сердце?

Аракуши долго гладил свою заплетенную в косичку бороду.

— Я бы выбрал форму невидимого глазу существа, — ответил он. — Я бы придал моему сердцу вид животного, обитающего в тени или на глубине. Я бы поселил его там, где человек вряд ли сможет его заметить.

— Здесь, на юге, есть рудные шахты, — заметил Такеда. — Такое животное может спокойно прятаться там.

— Точно, — подтвердил Аракуши. — Туннели — это кишки дракона. Не советую вам спускаться туда, если, конечно, вы не хотите умереть от удушья. Так же обстоит дело и с желудком: это вулкан, в кратере которого кипит лава, символизирующая желудочный сок. Все, что попадает туда, переваривается.

— А что ест дракон? — спросила Зигрид.

— Конечно же, людей! — засмеялся старик. — По определенным дням сегуны бросают две трети своих пленников в вулкан. Так было всегда. Когда пленники ослабевают, их ведут на вершину кратера и сталкивают в пустоту.