Охотники во главе с Преком слушали историю о Фонсо и критично качали головами до тех пор, пока в Наследие не вернулись два сына – Гектор и Аттиус, которые так и не смогли добраться до Ясмин и ее ребенка прежде, чем она достигла болот Мончак, получив там защиту и покровительство. Могли ли охотники противостоять паре этих существ? Нет, да они и не были готовы к подобной встрече. Мир ночи вспыхивал, расцветая, являя свои тайны, и поспеть за этим разоблачением не мог ни один охотник.

Прек выхватил нож, но дети Наследия разоружили его раньше, чем он успел нанести удар. Разоружили всех охотников, ломая конечности и вывихивая суставы.

– Хочешь, чтобы мы убили их? – спросил Аттиус Габриэлу, Мать Наследия, готовый разорвать горло стоявшего перед ним на коленях Прека.

– Нет, – сказала Габриэла после недолгих раздумий. – Думаю, они еще пригодятся нам. Союзники… Глупые и наивные, но союзники… Будь добр, покажи им изнанку ночи. Расскажи о Наследии, о дикой поросли, вендари и старых безумных слугах, которых они называют кровососами. Хватит неведения.

Прек вздрогнул, почувствовав, как посторонние образы и восприятия хлынули в мозг – яркие, живые, искрящиеся. Рождение Наследия, жизнь Наследия, смерть Наследия – последнее Аттиус почерпнул из воспоминаний Габриэлы. Образы Фонсо. История Клео Вудворт, уходившая корнями к Первенцу Наследия, Эмилиану. История древних слуг – Вимала, Холдора, Пачджо. История их хозяина – вендари по имени Вайорель. Если бы Прек и другие охотники не встретили Скендера, если бы его рассказ о том, что происходит на болотах Мончак, не пошатнул их убеждения, то мозг просто бы закрылся и лопнул от обилия информации, но так… Так Прек был уже подготовлен, открыт. И знания не наваливались на двери его восприятия, не пытались сорвать их с петель, а проходили, получив приглашение, заполняя расставленные за столом стулья для гостей. Нечто подобное происходило и с другими охотниками. Знания – тяжелые, монолитные и шокирующие. Не в каждой голове, пусть и готовой к переменам, найдется место миру, в который ты не верил прежде. У одного из охотников случился припадок. Он упал на спину, искусал свой язык и едва не захлебнулся пеной и кровью, заполнившими его рот. Еще у одного охотника лопнули барабанные перепонки. Проще всех оказалось Скендеру. Его сознание давно эволюционировало на болотах Мончак, стало пластичным, способным не только вместить в себя всю жизнь Наследия, но и поделиться с Аттиусом своими собственными знаниями, восприятиями и откровениями.

– Думаю, будет лучше, если охотников возглавит голубоглазый Аполлон, – сказала Габриэла, когда дети Наследия освободили сознания охотников.

Скендер смог подняться на ноги первым, огляделся, протянул руку застывшему на коленях Преку.

Старый охотник закряхтел, распрямился, вглядываясь в голубые глаза бывшего охотника, которому днем ранее едва не выпустил кишки, считая прислужником кровососов. Скендер говорил правду, а он едва не убил его. Прек сплюнул себе под ноги и выругался сквозь зубы. От новых знаний кружилась голова и начинало тошнить. Они ехали сюда за ответами, но тяжесть знаний оказалась невыносимой, перемолов прошлые цели и стремления.

– И что теперь? – спросил Прек, глядя Габриэле в глаза. – Раньше мы служили кровососам, которые играли в богов своего вида, а теперь, выходит, должны служить тебе?

– На кой черт мне ты и твоя служба? – устало спросила Габриэла. – Если хочешь кому-то служить, то служи людям.

– Людям?

– Своему виду. Или ты уже передумал быть охотником?

– Нет, но… – Мысли клубились в голове, мешая собраться и все обдумать.