– Можно – что? – Хотя следовало бы молчать, я все же не удержался.

Инквизитор вполголоса фыркнул.

– Изгонять Тьму конечно же. Это ведь прямая обязанность инквизиции – бороться с натиском мрака, ты не находишь? Вот этим мы и займемся.

– Ну а я, получается, нужен вам в качестве инструмента?

На этот вопрос верховный инквизитор отвечать не стал. Пропустил его мимо ушей… Ну что ж, иного я и не ожидал.

– А если я не соглашусь?

Отец Василий поморщился.

– Суханов, не пытайся выглядеть глупее, чем есть на самом деле. Ты же должен понимать, что у нас найдется достаточно аргументов, чтобы добиться твоего сотрудничества.

– Например, подвалы и плоскогубцы?

Кажется, верховный инквизитор даже оскорбился.

– Ну зачем же? Есть много других, намного более эффективных и гуманных способов, которые позволят в полной мере сохранить твое здоровье. К примеру, очень просто воздействовать на тебя через твою жену. Ты, Суханов, сделался очень уязвимым, став семейным человеком…

Вроде бы инквизитор что‑то говорил еще, но дальше я уже не слушал. Перед глазами будто поднялась какая‑то дымка, сквозь которую беззвучным хохотом доносились слова Аваддона: «Ты сделал ошибку, позволив повязать себя. Отныне ты уязвим, смертный…»

Теперь отец Василий сказал то же самое. Практически слово в слово…

В чем тогда разница? Чем отличаются Свет и Тьма, если их служители ради достижения своей цели пользуются одинаковыми методами? Где же справедливость, которую всего пять минут назад поминал верховный инквизитор? Или она существует только в умах тех, кому хочется оправдать свои поступки хотя бы в собственных глазах?..

Прежде чем торчавшие за спиной охранники успели вмешаться, я резко перегнулся через стол и заехал продолжавшему что‑то бормотать инквизитору прямиком в челюсть… Красиво. Эффектно. И, главное, на душе сразу стало спокойнее.

Дураки. Им все‑таки надо было нацепить на меня наручники. Можно сказать, сами нарвались.

Я медленно выпрямился и столь же медленно повернулся к остолбеневшей охране, напоказ потирая костяшки пальцев.

К чести инквизиторов, затмение у них длилось недолго. Первый охранник опомнился почти сразу. Выкрикнул что‑то бессвязное и скакнул вперед, одновременно замахиваясь прикладом. Его даже бить не пришлось. Я просто шагнул в сторону, одновременно ногой под зад добавив ему разгону. Этого было достаточно, чтобы инквизитор запутался в собственных ногах и с грохотом прокатился по полу, напоследок с треском впечатавшись лбом в стену.

Я сокрушенно покачал головой.

Второй охранник действовал умнее. Сообразив, что в рукопашной ему ничего не светит, он, отскочив к дверям, уже терзал спусковой крючок. На лице застыла странная смесь удивления и испуга.

Да‑а… Парень, судя по всему, в реальной драке никогда не был. Мне оставалось только вздохнуть и выбить автомат из его рук. С глухим бряцаньем оружие упало на пол.

– Прежде чем стрелять, сначала сними с предохранителя, дубина.

– А‑ага… – Инквизитор лихорадочно кивнул, продолжая пятиться. Впрочем, отступать ему особо было некуда – до стены оставалось не более полуметра. – П‑понял…

Презрительно хмыкнув, я повернулся к столу и, подняв опрокинутый стул, сел. Сложил руки перед собой так, чтобы их было видно. Кинжал все еще лежал на столе. Чтобы взять его, достаточно протянуть руку. Но я не стал. Просто взглянул на то, как мягко ощупывают воздух и тянутся ко мне, видимо ощущая нечто родственное, расплескиваемые им щупальца тьмы, и отвернулся.

За спиной возился сбитый с ног инквизитор, пытаясь встать.