Марк Твен. Вениамин Франклин
"Не откладывай на завтра, что также хорошо можешь сделать после завтра". В. Ф.
Это был один из тех людей, которых называют философами. Он представлял из себя близнецов в одном лице, ибо одновременно родился в двух разных домах города Бостона. Дома эти существуют и до сегодня, с прибитыми на них дощечками, на которых имеются надписи, подтверждающия означенный факт. Собственно, дощечки эти никому не нужны, так как жители города, во всяком случае, считают себя обязанными показывать оба дома всем приезжим, иногда даже по два раза в один и тот же день. Человек, увековеченный этими памятниками, был злонравнаго характера и уже очень рано пустил «в публичную продажу свои таланты, при посредстве изобретенных им «максимов и афоризмов», которые были разсчитаны специально на то, дабы причинить страдания подростающему поколению всех последующих веков. И все его, даже самые обыденные поступки клонились к тому, чтобы вызвать подражание им в юношах, которые, не будь этого, может быть, и могли бы быть счастливыми. Побуждаемый теми же самыми намерениями, он родился сыном мыловара, не имея к тому, очевидно, никаких других оснований, кроме желания, чтобы к стремлениям всех других юношей, старающихся стать чем-нибудь, относились всегда с пренебрежением, раз только они не оказываются сыновьями мыловаров. С злосностью, не имеющей в истории ничего себе подобнаго, он целый день проводил за работой и просиживал ночи напролет, делая вид, будто изучает алгебру при свете мерцающаго огня, и все это опять таки — для того, чтобы другие юноши делали тоже самое, если только они не хотят быть замученными примерами удивительной усидчивости Вениамина Франклина. Мало того, он приучил себя довольствоваться хлебом и водою, а во время обеда изучать астрономию, — обстоятельство, породившее впоследствии многочисленныя страдания миллионов детей, отцам которых довелось познакомиться с пагубными биографями Франклина. Его принципы были проникнуты ненавистью к юношам. До сих пор ни один из них не может сделать ничего самаго естественнаго в его возрасте, чтобы тотчас же не споткнуться об один из вечных афоризмов Франклина и не выслушать тут же длиннейшую о нем рацею. Если мальчик купил себе на 2 цента орехов, то отец его говорит: «А ты подумал-ли, мой сын, что сказал Франклин: Береги грош — через год будешь иметь копейку», — и вся прелесть орехов исчезла! Если после добросовестнаго труда мальчик думает поиграть волчком, отец цитирует ему: «Развлекаясь, сам у себя воруешь время». Сделает он что-нибудь хорошее, никто не вздумает его похвалить за это, ибо «добродетель в самой себе заключает свою награду». И вот, мальчика травят до смерти, лишая его даже законнаго отдыха только потому, что однажды Франклин в минуту злостнаго вдохновения изрек; «Пораньше ложись и пораньше вставай, — будешь умен, и здоров, и богат!» Может-ли какой-нибудь юноша согласиться быть умным, здоровым и богатым на таких подлых условиях! Человеческий язык не в силах изобразить то мучение, которое я претерпел, когда мой отец задался мыслию испытать на мне справедливость этого изречения. Мое теперешнее состояние общей слабости, значительнаго убожества и душевнаго разлада — таков естественный результат этой попытки. Мои родители имели обыкновение будит меня, тогда еще мальчика, иногда даже раньше 9 часов утра, а между тем предоставь они мне наслаждаться естественной потребностью сна, я бы теперь, может быть, совершал чудеса? Во всяком случае я бы наверное имел теперь собственное торговое заведение и пользовался бы всеобщим уважением. И ведь каким опытным выжигой был герой нашего повествования! Дабы иметь возможность запускать по воскресеньям свой змей, он обыкновенно привязывал к его веревке ключ, делая вид, что таким манером производит опыты над молнией. |
