Катрин, распластавшись на холодном граните, наблюдала сквозь щель между камнями. Осторожные бандарлоги двинулись вперед. Когда третий поравнялся с камнями, Катрин громко спросила:

  - Ну и какого хера таскаемся?

  Бандарлоги так лихо натянули луки, что Катрин на всякий случай уткнулась носом в гранит - кто их знает, может, они и змею в норе в глаз бьют?

  Стрела свистнула с другой стороны - один из воинов захрипел. Пара выпущенных от неожиданности стрел стукнула по камню, прикрывающему Катрин. Потом заорали с другой стороны - одноглазый и Костяк напали на замыкающих воинов. Катрин выждала еще секунду и вскочила. Пейзаж выглядел правильным. Один из воинов решал - упасть ему сейчас или чуть позже - булькал розовой пеной, держась за пронзенную стрелой грудь. Второй валялся, раскинув руки - голова его сохранила форму, но лицо превратилось в кровавый блин. Ближе к лесу бандарлоги поспешно перестраивались фронтом к копейщикам противника. Но и там первый неудачник из аборигенов уже скреб рукой старую траву. На глазах Катрин спина еще одного украсилась красно-белым оперением стрелы. Лисьи стрелы Эле тратила с толком.

  Катрин метнула топор в лучника, уже натянувшего лук. Покатилась по траве, уклоняясь от стрелы другого. Дистанция сократилась до приемлемой. Воины-бандерлоги явно не ожидали столь наглого нападения. Э, видать, вас ничему не научишь. Ножи всерьез Катрин давно не метала, но ничего - клинок вошел в грудь замешкавшегося толстячка. На пути возник крепкий воин со щитом и массивным, при случае явно способным заменить и дубину, копьем. О, гоплит! Нет, о манерах правильного боя мужик явно и не подозревал - выставил копье, попятился. Но клинок кукри уже успел скользнуть вдоль узловатого древка, срезая пальцы. "Гоплит" взвыл, попытался ударить коварную противницу тяжелым, сбитым из толстых плах, щитом. Катрин мимоходом прорезала ему ребра - куртка из плохо выделанной кожи защитить от хищного клинка кукри не могла. Следующий... Этот держал лук с наложенной стрелой, но выстрелить не пытался - просто с ужасом смотрел на скользящую меж поверженных тел ведьму. Капюшон с головы Катрин давно слетел, лицо стало бурым от запекшейся полуразмазаной крови, светлые волосы частично слиплись в сосульки, зато пронзительно-зеленые глаза только ярче сверкали.

  Воин бросил лук и драпанул.

  "Невежа. Подумаешь, умыться не успела. Но бегают они стремительно, куда лучше, чем двигаются в драке".

  Убивать бегуна Катрин не стала. Подхватила свой топор, валяющийся рядом с бездыханным телом, и немного помогла парням. Крепкий бандарлог повалился с разрубленным затылком.

  На земле лежало семеро. Двое охотников, следовательно, смылось. Ничего, пусть соплеменникам изложат, что дело сложное, надо бы его хорошенько обмозговать, а не заполошно по лесам носится.

  Рука Костяка (на этот раз правая) украсилась длинной рваной царапиной.

  - Ты бы руки берег, - посоветовала Катрин. - Мы же не философы, чтобы одной головой работать.

  - Сплоховал, - признал парень. - Никак не привыкну к длинным палкам. Раньше все по ушам получал, теперь вот....

  - Главное, глаза целы, - заметил многоопытный Квазимодо, доставая аптечку.

   Подошли стрелки-метатели.

  - Стрелы у них поганые, - с сожалением сказала Эли, снимая с одного из стонущих бандарлогов меховой колчан.

  - Хрен с ними, - пробурчала Катрин, собирая собственное оружие. Воин, пораженный ножом, пытался отползти, глухо кашляя кровью.