— Доброе утро, Сианален, — Зара слегка склонила голову, ожидая ответного приветствия. — Как здоровье Его светлости?

— Доброе утро, леди. Герцогу значительно лучше, Вы можете войти.

— Боюсь оскорбить Вас, но я бы вошла и без Вашего разрешения.

Девушка улыбнулась и проскользнула мимо эльфа.

— Не утомляйте его разговорами, леди, — полетели ей вслед назидания врача.

Зара кивнула и, дождавшись, пока дверь закроется, наложила на нее заклинание против подслушивания. То, что она собиралась сказать, предназначалось только для ушей отца.

В спальне Рэнальда Рандрина без труда можно было бы проводить совещания для узкого круга приближенных, но, между тем, от нее веяло уютом. Декорированная в темных теплых тонах, преимущественно разнообразных оттенках коричневого, она казалась ровесницей замка — настолько все тут было пропитано духом времени.

Успокаивающе потрескивали дрова в камине, отбрасывая едва заметные в свете дня блики на ковер, мягким густым ворсом окутавший пол.

Правая часть спальни — рабочая, тут есть и стол, и кресла, и небольшой книжный шкаф, левая предназначена исключительно для отдыха. Тут, безусловно, главенствовала кровать, глядя на нее, Зара подумала, что ее восхищения размерами собственной были сильно преувеличены. Умели Рандрины жить с комфортом! На такой постели можно и поперек спать.

— Зара, что это у тебя в последнее время мысли вокруг одного и того же предмета мебели вертятся? — прокомментировал ее мысли герцог, возлежавший на горе подушек и неторопливо дожевывавший свой завтрак. — У меня, конечно, объяснение найдется, только боюсь вслух произносить, а то еще запустишь чем-нибудь.

Он улыбнулся и поманил ее к себе.

— Доброе утро, отец. Это совсем не то, о чем ты подумал.

— Откуда ты знаешь, о чем я думаю? Ты мои мысли считывать не умеешь. Недавно был шанс попробовать, может, ты им даже воспользовалась, но теперь все, номер не пройдет!

— А мои мысли, значит, читать можно? — деланно нахмурилась девушка, присаживаясь на край постели и кладет ладонь на лоб Рандрина. Игнорируя изменившийся цвет его глаз (как же, все-таки, радостно оттого, что они вновь стали прежними, а не остались блеклыми и матовыми!), она заканчивает то, что начало делать лечение Сианалена, а именно заставляет исчезнуть красный рубец.

— Так, ты опять целительством занимаешься? — герцог убирает ее руку. — Сама только-только на ноги встала… Ничего со мной уже не случится, ну, проваляюсь в постели на день больше, а вот твои начинания могут выйти тебе боком. В тебе не так много энергии, как тебе кажется.

— Хорошо, тогда мы просто поговорим. Надеюсь, это можно, а то твой эльф сказал…

— Слушай его больше! Будь его воля, он бы меня запер, — рассмеялся Рандрин и погладил дочь по щеке. — Какая же ты у меня умница! Ты извини за то, что я тогда тебе сказал… Просто боялся, что мы оба погибнем. Ты Апполине уже сказала?

— Нет еще, сегодня собиралась. Ты же знаешь, — смутилась она, — у меня плохо с пространственными зеркалами…

— Намекаешь, что мне нужно тебе помочь? — прищурился герцог. — Хорошо, помогу, но только инструкцией по применению: у меня не так много сил, чтобы тратить их на магию.

— Значит, ты сейчас, как обыкновенный человек? — Зара придвинулась ближе, осторожно забрала и поставила чашку на поднос.

— Только не говори, что ты решила этим воспользоваться и поизмываться над своим несчастным больным отцом! — в глазах его играли искорки смеха.