-  Не понимаю.

    -  Какая разница! Юты пришли убить твоего сына, лишь это по-настоящему важно.

    -  Что-о-о?

    -  Кто-то использовал ютов, их вела и поддерживала сильная магия. Слава Одину - он уберёг твоё дитя!

    -  Но какое дело Одину до меня и моей семьи? Я не писал стихов… так, сочиняю немного, но это несерьёзно, я их даже не записываю, не то чтоб публиковать… К тому же давно не приносил ему особых жертв! Так, муху летом или пару комаров по весне. С чего это вдруг он, а не ты, истинный волхв, защитил Рею и малютку?

    -  Потому что мы, норвеги, его дети, голова деревянная! Вот почему! А я хоть в бою тоже не в носу ковыряюсь, но без высшей помощи лежали бы мы на камушках, как срубленные деревца…

    Торн пожал плечами и ещё раз взглянул на поломанные ворота. Кузнец верил старому заклинателю - тот своё дело знал и не зря махал посохом.

    С фатализмом, присущим варварам, Торн произнёс, глядя на столбы:

    -  Ну спасибо, Один! Весной получишь жирного итильского поэта [16] .

    -  Потом будешь благодарить. Давай лучше я наложу на тебя свои исцеляющие руки, ты весь изрезан. Известно ли тебе, герой, что в теле человека тридцать два зуба, двести четырнадцать костей и триста пятнадцать жил?

    -  Я не считал, - буркнул викинг, снимая забрызганный кровью кожаный передник, - хотя повидал и то, и другое, и третье….

    -  Это у человека вообще, - пояснил северный учёный, растирая свои лечебные конечности. - Теперь поглядим. Хм… Повернись. Да, как я и думал. Если считать целые кости, зубы, те, что во рту, и жилы, имеющие начало и конец, ты заметно проигрываешь в сравнении с человеком вообще.

    -  Отрастёт, - отрезал Торн.

    -  Чего отрастёт?

    -  Всё отрастёт, - не вдаваясь в подробности, пояснил победитель. - Начинай волшбу поскорее, не терпится поглядеть на младенца. Надо столько ему рассказать!

    -  Успеешь, - властно заметил колдун, поднялся и осмотрелся. Викинги унесли самые ценные трофеи в долину. Он побродил среди трупов и обломков и вскоре вытащил из-под кучи мусора широкий грубый ютландский меч. - Годится.

    -  Что ты собираешься делать? - забеспокоился Торн, - Учти, ноги и руки я чувствую, и болят они самую малость. Отрезать не дам.

    -  Зачем беспокоиться? - улыбнулся старик. - Отрастут.

    -  Эй, я серьёзно. Не посмотрю, что ты уважаемый человек и умеешь заговаривать сталь. Я тебя стукну!

    Порн вышел на полянку, расчистил снег, явив свету клочки пожухлой травы. Меч был использован им вместо лопаты для срезания промёрзшей полоски Дёрна. Когда земля оголилась, раненому Торну было велено босым встать на чёрный грунт.

    -  Это зачем? - серьёзно спросил он.

    -  Это затем, что сейчас ты как будто умер и перешёл в объятия матери-земли. Чувствуешь?

    -  Чувствую, как ты меня за локоть держишь, а Рея ноги заставит мыть.

    -  Сходи!

    -  Да ладно, могу лечь в постель и грязным. В конце концов, кто мужчина в доме - я или она?

    -  Сходи, говорю!

    Торн послушался.

    -  Теперь ты рождён заново, - пояснил очевидное довольный лекарь.