– Папа!

У неё же внутри всё замерло. Слышала в прихожей возню, голоса, но слов было не разобрать. Стояла у плиты, прижав к груди кухонное полотенце и, затаив дыхание, ждала появления Баринова на кухне.

Опустить руки и отвернуться к плите успела уже в последний момент. Роман вошел, и она повернулась к нему уже с лёгкой, ничего не значащей улыбкой, которая далась ей с превеликим трудом. Увидела счастливую мордашку Артёма, который висел на плече отца, и улыбнулась уже более искренне.

Рома остановился и посмотрел на неё в упор.

– Привет. Как день прошёл?

Татьяна кивнула.

– Хорошо.

Он, кажется, не поверил.

– Хорошо? – повернул голову и посмотрел на сына. – Извёл, да? Хулиганил?

– Нет! – воскликнул Артём и отчаянно замотал головой. – Таня, скажи, что я хорошо себя вёл!

Она с готовностью кивнула.

– Хорошо. И уроки все выучил.

– Да ты что? – Роман осторожно поставил сына на пол, а сам сел на стул.

– Да! – мальчик протянул ему руки ладонями вверх. – Папа, я сегодня руки два раза мыл!

Роман сдержал усмешку и серьёзно кивнул.

– Ну и хорошо, молодец.

– Ведь больше не надо? Таня говорит – надо!

– Если Таня говорит, значит, иди и мой.

Самойлова обернулась через плечо и недоверчиво посмотрела. Это он сейчас серьёзно сказал? Но Баринов на неё не смотрел, разговаривал с сыном.

– Я заболею! Бабушка говорит, что нельзя долго плескаться в воде!

– А ты не плескайся, ты руки помой и всё.

Артём задумался, а потом надулся.

– Папа!

– Тёмыч, прекрати ерундой заниматься. Руки мыть и за стол! Он ещё не ел? – подождал ответа, а потом нетерпеливо окликнул: – Таня!

Самойлова вздрогнула и обернулась.

– Что?

– Он ел?

Покачала головой.

– Нет. Тебя ждёт.

Выключила газ и быстро расставила тарелки. Чувствовала испытывающий взгляд Романа и от этого ещё больше торопилась, чтобы побыстрее прекратить эту пытку.

– Таня, посмотри!

Она обернулась и посмотрела на мокрые ладони Артёма. Кивнула и улыбнулась.

– Молодец. Не мешало бы их ещё вытереть, но это уже мелочи. Садись за стол, папа тебя покормит.

Роман взглянул удивлённо.

– А ты на ужин не останешься?

Она решительно покачала головой.

Ни за что не останется! Этого она точно не выдержит. Кажется, что всё таки переоценила свои возможности.

– Ну, Таня! – Артём просительно посмотрел на неё, а она погладила его по голове.

– Тёмочка, я не могу, правда. Мне надо навестить родителей, они ждут. А я завтра утром приеду, не расстраивайся.

Ромка внимательно следил за ней и сыном, но ребёнок сегодня истерику устраивать не стал, Таню выслушал, а потом строго переспросил:

– Утром приедешь?

– Как твой папа скажет… Во сколько приехать завтра?

Он пожал плечами.

– Я завтра до одиннадцати дома.

Татьяна кивнула.

– Ну вот… – поцеловала Артёма и уже направилась к двери, как вспомнила: – Ах да, тебе звонили, Ром. Я всё записала. Вот… – и ткнула пальцем в холодильник.

Баринов кивнул, продолжая сверлить её взглядом.

– Спасибо.

Таня натянуто улыбнулась и помахала Артёму рукой.

Роман нагнал её в прихожей.

– Подожди. Таня.

Она остановилась, но к нему не повернулась. Стояла перед большим зеркалом и застёгивала пуговицы на пальто, разглядывая своё отражение.

– Ты можешь завтра не приходить.

Её рука замерла, и Самойлова всё же подняла на него глаза.