– Это Ромкин сын…

– Какого Ромки? – не понял отец, а мать сразу повернулась к ней и изумлённо посмотрела.

– Что? Таня, ты серьёзно?

Она кивнула, старательно избегая взгляда матери.

– Кто нибудь мне объяснит, что происходит? – возвысил голос Николай Сергеевич, переводя взгляд с жены на дочь. – Я хочу знать! Я имею право!

– Коля, успокойся, – попросила Тамара Михайловна. – Мы говорим про Баринова. Романа Баринова. Ты его помнишь? Таня работала…

– Я помню, – нетерпеливо оборвал жену Самойлов, и перевёл взгляд на дочь. – Это серьёзно? Это его сын?

Та покаянно кивнула, но тут же бросилась на свою защиту.

– А в чём дело? Теперь это уже не ребёнок?

– Что ты говоришь глупости? – разозлился Николай Сергеевич. – Просто я хочу знать, где ты его взяла?

– Папа, он не чемодан! И я его не брала… я с ним сижу. Временно! – быстро добавила она, пугаясь изумленных и непонимающих взглядов родителей.

– В смысле сидишь?

Таня развела руками.

– У них няня заболела, а Роме некогда. Он не может сидеть дома, ему работать надо, вот и…

– Сумасшедший дом, – пожаловалась Тамара Михайловна.

А Николай Сергеевич логично поинтересовался:

– А мать его где?

– Да нет у него матери, – тихо проговорила Таня. – В этом то и проблема.

Родители переглянулись и больше ничего спрашивать не стали, но Татьяна знала, что это лишь временное отступление. Весь основной допрос ещё впереди, в этом она была уверена. Стоило только на отца посмотреть, увидеть его нахмуренные брови, чтобы это понять.

– А чего это у тебя лоб то заклеен? – поинтересовался Николай Сергеевич у Артёма, когда тот вернулся на кухню. Есть ребёнок уже не мог, сидел, облокотившись на стол, и с удовольствием разглядывал большую тарелку посреди стола, полную румяных пирогов.

– А я с Филиновым подрался, – спокойно сообщил он. – А Таня меня потом в больницу водила. Но больно почти не было, только страшно… чуть чуть.

– Ух ты, – покачал головой Самойлов. – Значит, это у тебя медаль за боевые заслуги?

– Какая медаль?

– Такая. За битву под Москвой.

Пока отец общался с Артёмом, Таня увлекла мать в свою комнату. Закрыла дверь и, вздохнув, присела на диван.

Тамара Михайловна села рядом и покосилась на дочь.

– Ну что? Что случилось?

Татьяна грустно улыбнулась и закрыла лицо руками, но всего на несколько секунд.

– Мама… мне так твой совет нужен. Я… пропала, мам. И, кажется, ошибку совершила.

Мать покачала головой, а потом спросила:

– Из за него, да? Опять всё из за Баринова?

Таня коротко кивнула.

– Я действительно ошиблась, мам. Тогда ошиблась и сейчас тоже. Я вообще всё делаю неправильно!

– Ты успокойся, хорошо? И рассказывай по порядку. Где ты с ним встретилась опять?

Татьяна рассказывала, сбиваясь, путаясь от волнения, но чувствовала, что на душе становится легче. Хоть с кем то поделиться, получить хоть какой то совет…

– Значит, судьба, – сказала Тамара Михайловна, когда дочь замолчала. – Судьба вас столкнула. Да ещё так…

– Он меня предупреждал, что ничего не получится! Ромка всё знал, а я… Я просто не знаю, как теперь быть! Я не могу уйти, я не могу оставить Тёмку, просто не имею права! А как жить рядом с Ромой – не знаю. Я не могу просто наблюдать за ним!

Тамара Михайловна покачала головой.