* * *

Теоретически Летисия была настолько занята Анитой и работой по дому, что у нее не могло оставаться ни сил, ни времени, чтобы копаться на чердаке, но на практике вышло иначе; она взяла девочку в сообщницы, и они проводили целые дни, развлекаясь в поисках забытых сокровищ из прошлого. Анита сразу научилась пользоваться выдвижной лестницей и перемещалась по чердаку так ловко, будто прекрасно видела все балки и груды хлама. Самуил разрешил взять игрушки Камиль и Мартина, которые пылились там десятилетиями, а еще рождественские елки и искусственные сосны с лампочками – их они расставили по дому. Дожидаться декабря не было нужды. Анита взяла набор глиняных чайников и чашек и предложила выпить тошнотворного чайку, приготовленного ею из найденных в саду листочков. Самуил проглотил варево, подсластив его парой ложек меда. Девочка катала свою ужасную Диди и Пако на английской машинке, принадлежавшей Камиль, а новая кукла-зомби лежала брошенной. Аните нравилось держаться за ошейник или намордник Пако – ради близости, а не по необходимости. Она настаивала, чтобы ей не помогали.

– Я могу сама, – твердила она, как мантру.

Самуил был поражен. Он никогда не жил в воображаемом мире, с самого детства спустившись с небес на суровую землю, но ей, пережившей муки, подобные тем, которые перенес он, удавалось улетать в фантастическое измерение. Чердак, сад, пустые комнаты были ее любимыми укрытиями.

Прислушавшись к шепоту девочки, Самуил узнал об Асабааре, далекой звезде, на которую она часто летала и брала с собой Пако. Асабаар был идеальным миром торжествующего счастья, местом, где воссоединяются разлученные. Поначалу Анита говорила на смеси двух языков, но все больше училась и смотрела телевизор, английский стал преобладать, и Самуил понемногу начал ее понимать.

– Ты заметила, что Анита говорит сама с собой? Наверное, у нее есть воображаемый друг – так часто бывает у одиноких детей, – сказал он Летисии.

– Она разговаривает с младшей сестрой.

– Что? С какой сестрой? – удивился Самуил.

– С Клаудией. Она погибла в той аварии, из-за которой Анита ослепла. Клаудии было три года, а Аните только исполнилось шесть. Они были очень близки. Тряпичная кукла принадлежала сестре, поэтому Анита так ее и любит.

– Откуда ты все это знаешь?

– Потому что я спросила у нее, Мистер Богарт.

– Она сказала, что Клаудия умерла?

– Да. Она ведь не сумасшедшая и знает, что Клаудии здесь нет. Бедная девочка… Сначала умер отец, потом сестра, она потеряла зрение, мать чуть не убили, и ей пришлось покинуть дом и бабушку, а здесь их разлучили и она осталась совсем одна. Анита воскресила сестру, чтобы хоть она была рядом.

– Не знаю, как она сможет оправиться после такого… – пробормотал Самуил.

– Она сильная. Надеюсь, со временем все наладится, – ответила Летисия.

* * *

Несколько недель Самуил думал об изменениях, которые внесет в свое завещание. Он назначил своему адвокату встречу по «зуму», чтобы дать все инструкции, и уведомил об этом Летисию. После его смерти дом перейдет в доверительную собственность Аните, а она, как тетя девочки, будет им управлять.

– Не говорите так, а то смерть накликаете. А что скажет Камиль? Она обвинит во всем меня – мол, домработница обманом заставила старика изменить завещание.

– Камиль унаследует все остальное имущество. И она не узнает, пока не станет слишком поздно.