- Уже почти ужин, Вили. Пошли?

Вильмош кивнул и позволил проводить себя в столовую. Маришка смотрела на великана с сочувствием, но оба промолчали.

Когда подали трапезу, Миклош заметил, как Вильмош пристально смотрит на Ласло, который откусывал еду маленькими кусочками, запивая их глоточками вина. Внезапно Вильмош отложил ложку, встал и вышел. На пороге он уже почти бежал.

Миклош посмотрел на остальных, но они были так же озадачены, как и он.

Той ночью Бригитта снова пришла к нему.

Когда они занимались с ней любовью, она словно впитывала часть его боли и нерешительности. Он спросил у нее об этом, не чувствует ли она то же самое, и если да, то почему позволяет делать это с собой?

Она лишь рассмеялась.

- Ну и вопросики же ты задаешь.

- Правда?

- Мммм. Или, возможно, ты выбираешь очень странное время, чтобы их задавать.

Тогда он сменил тему.

- О чем вы с Бёльком беседовали?

Она снова рассмеялась, уже в голос.

- Ах, Мики, Мики, Мики… - Чмокнула его в губы и устроилась у него на плече. - Давай-ка спать.

- Не могу.

- Почему?

- Не знаю. Что-то беспокоит меня. Может, эта глупость с норсками. Нет, я совсем не то говорю. Не знаю, в чем дело.

Бригитта приподнялась на локте и посмотрела на него в полумраке, который кое-как разгоняли свечи в канделябре.

- Возможно, - проговорила она, - ты просто устал быть фишкой, которую двигают другие. Возможно, пришла пора тебе самому стать игроком.

И вновь примостилась у него на плече.

Миклош смотрел в потолок, гадая, права ли она. И так и уснул.

А когда проснулся, он уже знал ответ.

Бригитта все еще спала. Когда он выбирался из кровати, она поерзала, но глаз открывать не стала. Он оделся и пошел в маленькую столовую за хлебом. Взяв ломоть, обратил внимание на покрывающую его белую пудру. Сперва он решил, что это Амбруш пробует что-то новенькое, но потом заметил такую же пудру на части столешницы.

Он посмотрел наверх. Пласт штукатурки на полотке осыпался, как будто кто-то тер по нему наждаком. Он положил хлеб обратно на стол, вышел, поднялся, спустился и вышел на конюшню повидать Бёлька.

Стражников у дверей на сей раз не было. Хорошо. Он скользнул внутрь.

- Доброе утро, хозяин.

- Доброе утро, Бёльк. Я готов.

- Готов? - повернул голову конь. - К чему?

- Пока не уверен. Но что-то должно быть сделано, и теперь я готов. Полагаю, ты знаешь, что именно.

- Нет, хозяин, боюсь, что не.

Миклош застыл.

- Не знаешь?

- Нет.

- Но… - Он рассмеялся. - Ну и ну. Я думал, ты уже все рассчитал и просто ждешь, чтобы я согласился действовать. И вот я согласен, и ничего не могу сделать, потому что мы не знаем, что делать.

- Для начала, - заметил Бельк, - можешь рассказать, какова проблема, которую ты предлагаешь решить.

- А? Ну, - он развел руками, - Дворец же! Он разваливается прямо на глазах! Слышал про вильмошеву норску?

- Да. Глубоко ему сочувствую.

- Ну и как скоро это окажется кто-то из нас? Ведь такое очень даже может случиться.

- Человека убить потруднее, чем норску.

Миклош ощутил приступ отвращения.

- То есть тебя это совсем не волнует?

Бёльк покачал головой.

- Не "не волнует", хозяин. Просто я уверен.

- Уверен? В чем это, если я не знаю, что делать, а ты не знаешь, в чем на самом деле проблема?

- Я уверен, потому что ты согласился действовать. Ты прав. Именно этого нам и не хватало.

- Но если мы не знаем…

- Мы выясним.