– Ну…бли иин! – протянул Дубровский и пристально взглянул на меня. – Подожди, так ты не прикалывался, что можешь оказаться в Императорском лицее?

– Еще не факт! – поспешил ответить я. – Говорю же, не от меня все зависит.

– Понял тебя, – Егор протянул мне руку на виду многих гимназистов, которую я без колебания пожал. Послышались шепотки. Уверен, мой рейтинг сейчас пополз вверх, но не слишком ли поздно?

Я распрощался с Дубровским на лестнице, дождался Свету, и прикрыв ее зонтом, пошел вместе с ней к автобусу.

– Ты разругался с Иланой? – стала допытываться Булгакова. – Сидит в классе, надулась как мышь на крупу, разговаривать не хочет. Она же после Зарядья такая веселая была, столько всего рассказала.

– Сам не понимаю, что с ней произошло, – старательно обхожу лужи на асфальте и пожимаю плечами. – Замкнулась, два слова в час процедит и снова молчит.

– Действительно, странно, – хмыкнула «сестра».

Мы замолчали и до самой стоянки не разговаривали, сосредоточившись на том, чтобы не влететь в бурлящие дождевые ручейки, стекавшие с дорожки в специальные стоки. Я довел Свету до автобуса, чтобы она не промокла без зонта, а сам направился к внедорожнику, где меня ждали Тесак с Барбосом.

И в этот момент в открытые ворота стоянки въехали три автомобиля. Представительный «Хорс» с гербом Мамоновых шел в середине, сжатый парой массивных бронированных внедорожников. Колонна сделала полукруг и замерла неподалеку от меня. Захлопали дверцы машин, наружу вышло несколько крупных мужчин в темных костюмах, не обращая внимания на моросящий дождь. Один из охранников с щелчком раскрыл зонт и распахнул заднюю дверцу «Хорса». Знакомый мне мужчина в стильном костюме поправил воротничок рубашки и направился ко мне. Я даже не успел ничего подумать, как Тесак и Барбос выросли передо мной, массивные и напряженные.

– Господин, что вы хотите от мальчика? – спросил Тесак.

– Хочу забрать его на семейный обед, – спокойно сказал отец. – По особому указу императора с сегодняшнего дня младший княжич Мамонов возвращается в семью. Ваша работа окончена, парни, благодарю за службу.

Тесак переглянулся с напарником и тут же убрал свою растерянность с лица.

– Извините, светлый князь, но у нас приказ Главы Рода сопровождать и охранять вверенного нам молодого человека, находящегося под опекой Булгаковых.

– Еще раз повторяю: опека снята. Княжич Андрей Мамонов обрел свою настоящую семью, – отец выставил ладонь, на которую тут же легла солидная папка из тисненной коричневой кожи.

Я же обратил внимание, как из окон автобусов на нас пялится чуть ли не половина гимназии. Старшие ученики, у которых были личные автомобили, тоже не спешили уезжать домой. Увидел Наташу Тучкову, удивленную и настороженную одновременно, задумчивого Егора Дубровского со своей компанией. Дождь, наконец то, перестал надоедать своей моросью, но зонты никто не торопился убирать. Под ними хорошо прятать эмоции.

Князь Мамонов передал папку Тесаку.

– Ознакомьтесь, сударь, – сказал он. – Вообще то я не обязан отчитываться перед боевыми псами, но в знак уважения, что берете на себя работу моих людей, иду навстречу.

Я шагнул вперед, закрывая Тесака зонтом, чтобы мелкие капли не залили гербовую бумагу с витиеватой подписью императора Мстиславского, многочисленными печатями: Большой Канцелярии, Попечительского Совета, Секретариата и еще чего то там. Личник внимательно прочитал указ, и сохраняя спокойствие, закрыл папку. Протянул ее обратно отцу и твердо сказал:

– И все же мы не имеем право вернуться домой без сопровождаемого лица.