– Даниэлла, – нежно сказал он. – Даниэлла, в чем дело?

И когда она опять промолчала, Хэверс отпустил одно ее плечо и снял очки с ее переносицы. Из-под длинных ресниц на него посмотрели голубые глаза, явно чем-то встревоженные. Он осторожно сдвинул серую кепку со лба Даниэллы так, что показались завитки бледно-золотистых волос и корона тугих кос.

– Так-то лучше, – сказал Хэверс. – Вот эту Даниэллу я знаю. Ты все еще помнишь, Даниэлла?

Она не стала притворяться, что не поняла вопроса.

– Да. Я постоянно вспоминаю тот вечер – чаще, чем нужно. Это была ошибка, Март. Но…

ПРИЩУРИВШИСЬ, он посмотрел на нее, пытаясь понять, думая обо всех этих месяцах, в течение которых укреплялась их дружба, основанная на невысказанном принятии так и не случившегося поцелуя… пока не случившегося.

– Тогда это, возможно, и было ошибкой, – сказал Хэверс. – Но не сейчас. Не после того, как мы узнали друг друга так хорошо. Судьба долго вела нас к этой встрече, Даниэлла. Я много об этом думал и решил, что у нас двоих есть шанс. Хороший шанс, и он становится все лучше и лучше.

– Нет! – Голос Даниэллы был резким, но Хэверс не дал ей закончить.

– Значит, ты говорила с Кельвином. Он убедил тебя…

– Нет. Он ничего об этом не знает.

– Тогда в чем дело? Еще пару дней я был уверен, что у нас все хорошо, Даниэлла. С того самого вечера. Мне казалось, ты ощущаешь то же, что и я. Ты не похожа на остальных женщин. Ты бы не стала превращать это в игру. Если бы тебе не понравился тот вечер, ты бы отказалась от наших встреч, передав меня кому-нибудь другому. Это потому, что я отказался лететь на задание? Думаешь, я испугался, Даниэлла? Нет, ты не такая глупая.

– Да, дело в этом, Март, ну, или почти в этом. Позволь мне рассказать.

Она высвободилась и отошла от него к стене, где в толстой резной рамке висела анимированная картина, на которой один пастельный оттенок сменялся другим, что сильно навевало сон.

– Помолчи и дай мне рассказать все, что смогу, – сказала Даниэлла и щелкнула рычажком, управляющим картиной, ускорив процесс так, что свет начал сменятся светом в почти военном ритме. – Тот вечер мне понравился, как ты это назвал. В тебе есть что-то такое, чего я раньше никогда не видела. Это волнует и… возможно, представляет опасность. Пока ты не пришел ко мне той ночью, мне казалось, что в Андре есть все, что мне нужно. Но, Март, что с тобой не так? Ты сам-то знаешь? – Даниэлла с тревогой посмотрела на него, пытаясь найти ответ.

– Я бы хотел знать. А ты?

Она не ответила.

– Скажу тебе честно, – все еще играя с рычажком, продолжала Даниэлла, – Март, ты не тот, кто мне нужен. Вначале мне казалось, что ты тот самый. Но сейчас я знаю, что это не так. Разве этого не достаточно?

Хэверс резко набрал воздуху, чтобы возразить. Но то, как она смотрела на него, заставило его замереть, в его сознании зародилась неприятная, но проницательная мысль. Она все знает! Что бы с ним было не так, Даниэлла выяснила это. Ллевелин тоже все знал. Хэверс внезапно понял это, вспомнив разговор с Лидером и добавив известные ему факты. В нем был какой-то секрет, который он почти раскрыл за эти долгие, напряженные часы одиночества.

Что же это было? Хэверс решил, что может это выяснить. Он должен так сделать, даже если придется обмануть девушку, которую он думал, что любит.

– Давай перестанем притворяться, – внезапно сказал он. – Ты же пришла сюда явно не для того, чтобы рассказать мне все это. Ты пришла с какой-то целью. Увидеть меня, посмотреть на меня, понять, сколько мне известно. Последние три дня я провел, лежа на спине и размышляя, Даниэлла. Теперь у меня есть ответы. Ты права, – я не тот человек, который тебе нужен.